Тошнило душу и трясло,
трамвай скакал по рельсам резко
и в нём рекламное табло
икало захудалой песней.
Сморкнулся дождь и убежал,
как пьяный после перепоя.
Сто тысяч резких ветра жал
под курткой ищут там покоя.
Витрины скупостью хвалясь
ругались с продавцами матом.
Захламленность для них не в масть,
здесь нужен правильный порядок
На перекупье гомон, крик.
Там кличут денежки умело.
Вот только дремлющий старик
молчит один на свете белом.
Плевать, продал иль не продал.
Сам факт присутствия средь жизни
даст стимул жизни, той что мало
осталось дедушке до тризны.
Клокочет в ветках вороньё,
о чем-то праздничном, наверно.
Ещё чуть-чуть, ещё денёк
весна откроет настежь двери.
В протяжном межсезонье мы
застряли уж который месяц.
Следы зимы уж не видны
Слышны лишь птиц взбалмошных песни.
Февраль. Начало. Голова
уж попривыкла к первоцветам.
А жизнь всегда, всегда права.
Захочет - прыгнет прямо в лето.