Заботой пахло. Вечер душный
висел на крестовинах окн
и вновь выталкивал наружу
искать прохладный уголок ... ...
И я вошёл в такие ночи,
где по ночам не ходят,
шумят моря, созвездий очи
на днах морей находят
родных… И я ходил, впивался
в об скалы снежный плеск,
в как, искрясь, в серебре купался
искрасна-синий блеск
с Большого Пса гигантской альфы…
и я
считал каменья,
паденья звёзд ,
в Ночь - с пальцев - гальки
по зыби волн скольженья…
… белея, стройность обнажая,
плечом плеча касаясь,
будто по краешку земли
по дну коралловому шли…
и вширь росло сопрано о
неведомом, сакральном
илИ
от несказан-но-го
как Голос – эхо дальнее..?
… подёрнутый шипящей пеной
с надрывным вздохом внятных слов
“ Как ты живёшь, мой ангел бедный..? “–
- крадётся Глас проникновенный –
“ Как ты живёшь, мой ангел бедный
на мёртвом из дневных миров..?! ”…
… такая Горесть, где, откуда
такую слух мой ловит Речь..?!
… вкруг оглянувшись, вздрогнув, в груде
скал очертанья тощих плеч
и с небывалым светом взгляда… –
- кого же там, под звездопадом
вдруг различаю я так близко ..?
С каким волнением, зачем
клокочет так, так мечет искры
морская кипень - перед кем..?
И, над волной склонившись низко,
так горбя спину как старик, –
вдруг распрямился призрак слишком
для старика и в тот же миг
летел он, прыгая по скалам
ко мне, ко мне, и точно вмиг
с тревог во мне нежданным шквалом,
со мной лицом к лицу возникла
фигура та с потенциалом
за гранью возрастного цикла.
В сорочке точно в белой туче.
С клочком волос, каких постигла
какая-то седая участь.
Я процедил, дрожа : “ Вы кто..? ”,
хотел бежать на всякий случай…
... но он, рта не открыв : “ Постой..! -
- утешно молвил мне – не бойся!
не бойся, я с твоей Мечтой
давно дружу, не беспокойся..! “ –
- зрачки лучатся как сапфиры –
теплом отзывчивого свойства
как будто на лице том сиром –
двойная Сириус звезда…… ! –
- вокруг Звезды штрихи от мира
иль от миров, что навсегда
такие трещины дают
как бухты, фьорды, где вода
морей находит свой приют,
лаская скалы и пески
чуть затвердевшей перемены :
миг совершенства с мигом тлена
как будто наперегонки –
от кристаллической решётки
песчинки до росой оплётки
эфира … глади Ночи… - может,
всю гладь до самого Стрельца
бессмертной Мысли зыбь лишь гложет
по бухтам - как по складкам кожи
эфира, глади Ночи, может,
Его небесного Лица…
“ И ты – меня вдруг осенило,
я с жаром выпалил : мой Бог!,
ты –мой Отец! ты…”,
“Нет, мой милый..! –
- меня прервал он – я не смог.
Я так хотел. Но я не смог…”
И на босых простолюдина
ступнях сияет дна смарагд : -
то, встав со дна, с земли-Мидгард
вдруг зыблется славянский маг…
то кельт-друид в тунике длинной
в тон с обручем на волосах –
- вдоль ягод белых на листах
омелы – на слюде глубинной…
то рассыпая кельта зыбкость,
ломя зигзагами зигзаг,
славянский вновь с земли-Мидгард
встаёт со дна и с красной рыбкой
лик обретает шаткий
маг :
кафтан медвежий препоясан
пентаклем бога солнца Ра –
- в слепящих звёздах : Явь и Правь –
то в поднебесье
Финист-Ясный
то вещих песен
Гамаюн,
то Сокола
невеста Настя
Клубки причудливые вьют…
то с золотого веретёнца
плетётся новая Кудель,
то из тридЕвяти земель
залило чащу леса Солнцем –
- и засиял по всем оконцам
как будто тамариск в пустыне
в лесу земного рода скуф…
То ль со своей Голубкой Финист,
крылами сизыми взмахнув,
парит за тридевять земель
во свой Чертог – в свою Постель… -
- то ли туда, где Детства Дом,
где мальчик с девочкой вдвоём,
играя за семью морями,
творят чудес живую прелесть..,
где обрящаются Родством
рождённые в домах с замками –
- то поздний день стучится в двери,
то Ночь Надежды - как цунами…
… то в моря слюдяных пластинах
крошится,
разливаясь краше,
смарагда дно, то в западне
тревог –
от Мысли на морщинах,
лентАми Мёбиуса впавших
в изнанку Лба
на самом дне.
“ Я только лишь Творец Мечты.
И человека в ней, в Мечте.
Но человек уж создал сам
из хрупкой плоти пустоты
себе подобных и все те
всем этим чуждые ночам
свои - далёкие от Смысла –
свои миры из мёртвых мыслей. ”
“ … ах, странник мой, мой друг святой!
Ведь рёк ты, что творён Тобой
был человек в Мечте, что с ним..?”
“… моя Мечта… - Он стал иным…”
“… … … ?”
… белея, стройность обнажая,
как будто на краю земли,
вдаль по воде волнистой шли,
друг друга обнимая...
… я слышу как поёт сопрано
ещё по несказанному
и тенор вьёт с той песней дальней
наперекор – венчальную…
“… мой друг, ты жив или бессмертен
в моей Мечте как мир Твоей
Мечты, что создаёшь ты сам,
что в этой Ночи не померкнет,
что в Даль с Мечтами Кораблей
других людей - к другим мирам,
к Святого Духа приключеньям
плывёт на Свет с благоговеньем…
… но человек предал забвенью
бессмертья Дар, - он стал иным.
… моя Мечта… - Он стал иным…
давным-давно, потом, потом –
- и постарел, зачах, пропал.
Но Дар в рожденье передал,
мой Дар вдохнул в своих потомков…”
… и Бог вздыхал … - я опускался,
хоть был я с Богом на скале –
Он говорил… - я поднимался : –
я с Ним стоял на Корабле…
Он говорил… - и волны, скалы,
весь во все звёзды окоём,
всё поднималось, опускалось
на Палубе – всё море с дном
вдаль плыло с Пса гигантской альфой,
вдаль до Стрельца, - и дальше, дальше…
и Бах Звучал своей кантатой
“Запечатлейте этот День!”…- и
сквозь проступал
тринадесятый
Чертог… – что будто бы Сплетений
`таких со мной стоявший Бог
ещё не Знал…
и я в гореньи
светил небесных вижу Лица
проникновенные…
- клубок,
мой самокатный путимерный
клубок святой
заветной Веры
в такие ночи стал катиться,
где по ночам не ходят,
шумят моря, в созвездьях Лица
тут с днов морей находят
те, кто по этим доньям ходят, –
- живых людей,
родных,
Спасенье…
… “ … ты Слышишь Ночь, Молитву, Пенье..?”
... … сквозь проступал тринадесятый…
и Бах Звучал
святой кантатой…
и Пели тенор и сопрано
тревожно, многогранно –
так Пели тенор и сопрано –
Он и Она - венчальную
такую Песню дальнюю
с такой Тоской кристальною
ещё по несказанному
в ночах Любви Сиянию –
что там, вскипая очертаньями,
сверкая там своими тайнами,
в ответ Пылали Страны там
через дали дальние…