Я скучаю по Вашим ладоням,
то прохладным, то полным огня.
Как ложились они на погоны,
окрыляя надеждой меня!
Прижимаясь, щека оставляла
влажный след на шинельном сукне.
Как в окладе иконном, сияло
мне виденье в вагонном окне.
Отдаляясь, теряются лица,
рвётся, путаясь, времени нить,
но, подобно святой плащанице,
память вешний Ваш образ хранит.
Проступает он светлою болью
на войной опаленном холсте.
Счастлив я, что распят был любовью –
за неё Бог распят на кресте.
Мне наградой лишь Ваши ладони,
к ним во сне припадаю щекой.
Вот и сломаны крылья-погоны,
входит в душу бескрылый покой.
Привыкаю к законам гражданским,
поминаю погибших солдат.
...Шкаф закрыт на замок. Капитанский
там мундир... словно кем-то распят.