По мотивам "Записок у изголовья"
Сэй-Сёнагон
Вчера в саду срубили грушу,
Чтоб счастье приманить.
Хочу, чтобы постигли душу
И протянули нить
Из тех времён, когда японцы --
Загадочный народ --
Назвали Восходящим Солнцем
Свой край в далёкий год.
В то время были все поэты:
Слуга и господин,
И посылал в стихах приветы
Любой простолюдин.
И не перо для писем брали,
А тоненькую кисть,
И не в строку они писали,
А кистью сверху вниз.
Ведь не отсталою служанкой
Была, наверно, та,
В чьей голове слагалась танка,
Чья речь была проста,
Но и изяществу не чужда...
Да полно говорить!
Пусть бронзовый поможет Будда
Ту тайну приоткрыть.
Глаза раскосы, волос чёрен,
А голос -- щебет птиц.
Улыбка -- ряд жемчужных зёрен,
Она белей страниц
Белёной шёлковой бумаги,
Подарка госпожи;
А за стеной потоки влаги
Рисуют миражи.
Скребётся дождь, как жук в коробке,
Запахло вдруг сосной,
И, кажется, на миг короткий
Повеяло весной.
Послушно кимоно струится;
Печальны и тихи,
В ночи страница за страницей
Рождаются стихи.
Туманным веером прикрылся,
Висит луны рожок.
Вишнёвым цветом притворился
Порхающий снежок.
Зачем о видимом событьи
Судачить день за днём,
Когда предчувствие наитья
Окроплено дождём,
Когда дыханье замирает
От предвкушенья снов,
А впечатленье обретает
Вид иероглифов.
И вот, по счастью, совпадают
И юность, и краса,
Когда цветок лишь ожидает,
Что выпадет роса.
Японка с крошечною ножкой,
Припухлость смуглых век...
Стихи под шёлковой обложкой
Живут десятый век.