Снег. Минус двадцать три. Ты идешь курить.
С прошлой зимы не бывало таких морозов.
Кашлем ломает крылья в больной груди
Бледная птица неведомой здесь породы.
Стены-проёмы-кафель – белым-бело.
Белые души уходят отсюда стаей
К вечным лугам, где их ждет их коровий Бог,
Мимо живых, уж дороги не разбирая.
Серая дверца. Кабели. Провода.
Тэны. Насосы. Включился б еще частотник.
Сделал расключку, думаешь – навсегда.
Завтра электрик (как дать бы ему поджопник)
Все раскурочит, фазу сменив на ноль.
«Мне в кабинете лампу сменить неплохо б, -
Шеф между прочим скажет, - сгорела вновь».
Чайник врубать не надо в…короче, лох он.
Что с дурака попишешь – такие все.
К слову "начальник" лезет шальная рифма.
Дать бы с размаху с правой навеселе!
Только веселье боком бы всем не вышло...
Прячешь кулак с печаткой в карман штанов,
Вслух говоришь «день добрый», проходишь мимо.
Здесь феодальный строй для своих суров –
Все недовольные в печках рискуют сгинуть,
Желтым взвиваясь пламенем вдоль трубы.
Мрак за порогом. Осталось чуть-чуть до ночи.
Нарды. Стакан грузинского и воды.
Завтра электрик что-нибудь обесточит
Утром с похмелья. Инка зовет курить.
Будет смеяться навзрыд и рукав твой трогать.
Разные судьбы сшила случайно нить.
Скажешь ей: «Девочка, поздно. Уснуть попробуй».
Нервы узлом. Не свихнуться б. Идешь назад.
Стопка пшеничной прогонит с души заботы.
Перевернешь и считаешь – текут подряд
Капли невыпитой невыходной субботы.