Всё, что пущено на ветер,
без пристанища на свете -
щебет, блики в вышине,
прячьтесь, милые, во мне.
То, что вечности не ищет,
не каменьями кладбища -
сном и вздохом огражу.
Ничего не попрошу.
И какой валун болезный,
зверь внимательный какой
удержал бы вас над бездной
понимающей душой,
и тщетою человечьей
так напряг вселенский зал,
что одной попыткой речи
пыль со звёздами связал?!
* * *
Свищут песни вьюги и метели
мне уже шестой десяток зим...
О, моё тяжёлое веселье,
приходи ко мне хотя б таким.
Белый ветер к дому прилетает
сквозь холмы полей, стену лесов,
и с гуденьем хора нарастает
множество знакомых голосов.
Голосов, которые навеки
в новой не согреются весне,
но они всей жизнью в человеке
снова возвращаются ко мне.
Зазвучат бывалые мотивы, -
и в печали зазвучат светло, -
говоря о том, что все мы живы,
только время всех нас развело.
Разные для нас открыты двери,
но они в один и тот же дом...
И я, грешный, в это верю, верю
всем своим проснувшимся теплом!