Сразу два харьковских велосипеда стояли в прихожей,
«Спутник» и «Турист» - дивные были аппараты.
По случаю предложили минский складной на двадцатидюймовых колёсах – взял и его.
Велосипед понравился своей «осликоватостью»,
мои «почти девяносто» усиливали это впечатление.
Очень быстро он не ехал, но ехать на нём комфортно.
После обильного дождя улицы превратились в моря,
еду не торопясь, так как знаю, что в этой луже есть
серьёзная колдобина. На скорости пять-семь въехал
в эту колдобину. И начался цирковой номер:
запнувшись за край ямки, переднее колесо отказалось
катиться вперёд, а заднее очень хотело продолжать ход –
я вместе с аппаратом медленно стал поворачиваться вокруг
оси упёршегося колеса, и этот поворот не прекращается,
уже правый сапог слетел с ноги, зацепившись за руль,
уже я сам перепрыгнул через руль и стою почти по колено
в воде. Прохожий, видевший весь трюк, стоит на берегу лужи
и хохочет. Слетевший сапог, вообразив себя бригом,
уплывает от меня, отдавшись ветерку.
Второй случай произошёл при попытке въехать через лужу
между домами внутрь квартала. Под водой оказалась канава,
выкопанная для прокладки кабеля. Её берега стали очень
пологими, и я довольно медленно погружался в пучину,
неудержимо скатываясь по подводному склону.
Выцарапывался на другой берег с глубины по пояс.
Съехал с Кузнечевского моста на Гагарина и, видя, что
светофор на Троицком сейчас включит красный, еду накатом
и смотрю на девушку, идущую справа от меня.
Удар и я лежу на капоте «Жигулей», влепившись головой
о заднее стекло. Высокий выгнутый скобой руль, сложился по шарниру и
прижался к капоту, переднее колесо воткнулось под бампер.
Водитель смотрит в зеркальце в кабине на то, как я медленно
стекаю с капота, потом открывает дверь:
- Мужик, ты чего??
- Как ты здесь оказался?
- Перестроился из левого ряда.
Папка 24-4 - 32