Бессмертный полк
Девушки в носочках и беретиках,
парни в пиджачках и брюках «клёш», -
эту довоенную эстетику
очень уважала молодёжь.
С фото сохранившихся любительских
в основном, конечно же, анфас,
словно наши Ангелы-Хранители,
смотрят на сегодняшних, на нас.
У Серёжки, Вериной «залёточки»,
чубчик из-под кепки на виду
скоро скроет звёздная пилоточка
в Сорок первом горестном году.
И Семёна, что в обнимку с Ирочкой,
растянул в улыбке юный рот,
ждёт в родном Кронштадте бескозырочка,
как и весь родной Балтийский флот.
Машенька, Гюльнарочка, Алёшенька,
Сарочка, Хаким, Заур, Фаддей…
Милые, любимые, хорошие,
вам бы жить и жить, растить детей,
любоваться горными закатами,
холить пашни, строить города…
Если бы не немчура проклятая,
подлая фашистская орда.
Сколько раз гиены эти прусские
шли на нас, мечтая покорить.
Но их смертным боем били русские.
Вновь полезут, снова будем бить.
Только из-за мерзкой этой нечисти,
разносящей ненависть и зло,
сколько душ безвинных человеческих
в лагерях и битвах полегло.
Даша и Оксаночка, невестушки,
так и не попали под венец,
угнаны с Полтавщины в Неметчину,
в ней нашли трагический конец.
Солтыс в наступленье под Варшавою,
как Матросов, лёг на пулемёт.
Геворкяну пуля вражья шалая
над Софией прервала полёт.
Катеньку живьём, как партизаночку,
выбросили в шахтную дыру,
Двойрочка с Аврумчиком и Жанночкой –
в Бабьем неотмоленном Яру.
В схватках с окаянными отродьями
в тяжкие и страшные года
павшие за Родину
для Родины
живы и бессмертны
навсегда.
Но сегодня в странах, с кем дружили мы,
вылезшая из подполья мразь,
как враги, над Братскими могилами,
память Вашу втаптывает в грязь.
И пока последыши предателей
снова сеют ненависть и блуд,
Вы очами Ангелов-Карателей
смотрите на нынешних иуд.
Скорбными сплочёнными колоннами
движется п о р т р е т н ы й Крестный ход.
И под Вами, словно под знамёнами,
ПАМЯТЬ
наша грозная идёт.