«В мире зла, глупостей, неуверенности и сомнений, называемых существованием,
есть одна вещь, для которой ещё стоит жить и которая, несомненно, сильна,
как смерть, – это любовь». Генрик Сенкевич (1846 – 1916)
I. Баллада
Уходит ночь, от лунных пут
Освобождаясь постепенно.
Звучит пленительный этюд
Огинского или Шопена.
В глуши заснеженных аллей,
Как оживающие души,
Встаёт эпоха королей,
Мелькают сабли и кунтуши.
Покуда клавиши поют,
Всё – наяву, на самом деле:
Былой усадебный уют,
Парчовый блеск
На стройном теле
Ясновельможной госпожи,
В чьём сердце –
Ревность и измена.
О, роковые рубежи
Волшебной музыки Шопена!
О, этот гордый полонез,
Летящий возгласом из бездны!
И лишь клинок в руке железной
Да кровь, залившая эфес,
Остались сказкой роковою,
Полумистической игрой.
...Так Польша старая порой
Живёт под маской снеговою.
II. Давняя встреча
Речь её, чуть надменная, девичья,
И язвительна, и горяча,
Как у дам из романов Сенкевича,
Из эпохи "огня и меча".
Что–то старое польское видится
В силуэте, в движении рук.
Если девушка эта обидится,
То простит не сейчас и не вдруг.
Не случайно у берега невского
Точно вспенилась Вислы волна, –
Это саблею Володыевского
Лента времени рассечена,
Это панна Дануся из Кракова
Переносится в образ иной.
Две девчонки глядят одинаково,
Изменяя полёт временной...
III. Отзвук полонеза
День, тот самый, что века дольше,
Взором девичьим смотрит в сад,
Словно барышня старой Польши
Два столетья тому назад
В парке Лодзи или Варшавы,
В древней вотчине, в прошлом сне,
Где томительно пахнут травы,
Тонет солнце в речной волне.
На единственное мгновенье
Здесь, за призрачною стеной,
Двух веков роковые звенья
Расковались, и предо мной,
Как сверкающая секира,
Сквозь забытых времён пласты
Вспыхнул образ иного мира
И неведомой красоты.
Нет у странной мечты оттенка,
Только тихий, печальный свет,
Им сиятельная паненка
Словно манит из давних лет.
А куда? Не поймешь, не спросишь,
Но душою за ней идёшь.
И видение не отбросишь
И забвение не найдёшь...
____________________
* Автор картин:
Kacper Kalinowski (Польша).