Догорал на деревьях последний пожар,
Ветер листья незримой рукою срывал,
А потом, поиграв, на землю бросал,
Прикрывая цветастым, шуршащим ковром,
Нет прекрасней осеннего, бабьего лета!
Можно долго бродить, позабыв обо всем,
Растворившись в лесной красоте,
Ты один, больше в мире нет никого,
Только музыка ветра на струнах ветвей.
Так случилось когда-то и с ним,
Вроде б только что солнце зенит перешло,
Оглянулся, а оно уже за деревья ушло
И вот-вот выйдет навстречу ночь,
Но заброшенный хутор виднеется впереди,
Что ж, не придется ночью спать у костра.
Крепкие избы, словно люди вчера отсюда ушли,
Лишь кустами все дворы уже заросли.
Вот изба, аккуратно все прибрано в ней,
Дров набрать в затухающем отблеске дня
И огонь побыстрее в печи развести,
Только присел он на постель отдохнуть,
Шорох какой-то раздался в избе,
Оглянулся и просто остолбенел,
Из ниоткуда, ну прямо из самой стены!
Не спеша старушка идет к нему.
Вроде б в ней страшного нет ничего,
Нет клыков и на пальцах не видно когтей,
Но глаза, не забыть ему этот взгляд никогда,
Горели они внушающим ужас огнем,
Но лишь холод тот огонь излучал
И не помнил он, как оттуда бежал,
Хорошо еще, что сапог снять не успел.
Повезло ему, миновал он болота,
Да и волки в ту пору были еще добры
И, под утро, вышел к какой-то деревне.
Никого здесь рассказ его не удивил,
Знали они, живет на том хуторе ведьма,
Время давно ей пришло умирать,
Но некому ей проклятие свое передать
И бродит она вокруг хутора день и ночь,
Ожидая своего преемника-путника.
Нужно ей лишь прикоснуться к нему
И тогда уйдет она, упокоившись навсегда,
За версту обходят местные этот хутор,
А ему лишь немного белой краски досталось,
Побелели, слегка, в ту ночь его волосы.