Сонные глаза ползают по коридору невыносимо чистому,
Вокруг напуганные люди, меня поглощает очередь к дантисту,
А рядом отвращения источник, образ которого я сохраню навсегда –
Эту жуткую, костлявую старуху с нестерпимой вонью изо рта!
И собственную боль благодаря этой воспалённой мерзости я забываю,
Думая о том, как многие поколения бактерий там живут и процветают,
Представляя то, как этим самым ртом когда-то эта биомасса
Сосала чей-то член, а затем им же целовала внуков – как же это прекрасно!
Я думаю о том несчастном человеке, что её поджидает в кабинете,
На его месте я бы оправиться не смог и потерял аппетит навеки...
Мумия ползёт стыдливо и через пару минут свою растопырит пасть,
А он, свою проклиная участь, рабский долг исполнить торопясь,
Будет ковыряться в ней, смотреть и нюхать, из последних сил сдерживая рвоту –
Каким же отчаянным извращенцем надо быть, чтобы выбрать такую работу!
А я так устал истории Вселенной туда-сюда прокручивать плёнку,
Видеть в каждой девочке старуху и в каждой старухе мёртвую девчонку!
И эти заторможенные существа ежедневно напоминают о том, во что превратимся мы!
Они любой портят пейзаж, брезгливо отворачивайся и ничего не говори,
Ведь твои искренние сочувствия им всё равно не помогут, им не нужны,
Наслаждайся, чем можешь, и не думай о том, что однажды станешь таким, как они –
Жалкие остатки человека, они уродливы, ущербны, забывчивы, слабы,
Зловонны, беспомощны, одиноки, неуклюжи и чем-то непрерывно больны,
Радостей и надежд уже лишены, каждый день посвящён лишь ожиданию
Той пугающе желанной минуты, когда окончатся страдания.
Вздутые, пожухлые, покорёженные, обгорелые, запятнанные лица,
Засохшие тела, убогая одежда, на каждом шагу они готовы развалиться,
Ещё пытаются ухватиться за молодых, что-то узнать и что-то понять,
Но этот мир уже не для них, он насмешливо являет то, что они успели потерять,
О чём-то рассуждают и навязывают собственное мнение – что может быть нелепей?
Но разум угасает и они не в состоянии постичь своего разложения степень.
Она плохо слышит и что-то сочиняет – таковы неизбежные издержки диалога,
На активность уже нет сил, но не спета ещё мелочной гордыне последняя ода –
Она откладывает деньги на погребальную церемонию, на которой все собраться должны,
Поминки, очередной нелепый ритуал и наконец-то все формальности соблюдены,
Человеку стыдно даже за свой труп, за ту материю, что станет ничейной,
И так всю жизнь – мы влюбляемся лишь для, чтобы создать общества ячейку,
Цепляемся за бессмысленный союз, цель которого в том, чтобы хозяйство содержать,
Разделять работу и зависеть друг от друга, делать всё на автомате и обязательства восхвалять,
Зрелостью считаем способность без чувств, мыслей и борьбы принимает реальность,
Не замечая того, как много людей превратили свою жизнь в пустую формальность...
На теле этого вечно обновляющегося мира мы в роли ходячих и заразных ран,
Для всех эгоистов всебеспощадный бог старость в наказание избрал!
А я так гениален и прекрасен, в обнимку с собой гуляю я по вечерам,
Все окружающие изумлённо смотрят вслед и завидуют нам,
Я снова целостность обрёл и себе верность храню,
Не трачу время на людей и каждым моментом дорожу,
Но постоянно со страхом и мучительным вниманием в зеркало смотрю,
Ведь я знаю, что однажды постарею и себя разлюблю...
О, мой мир, это слишком жестоко! Я не хочу! Я отказываюсь становиться таким!
Прошу, даруй мне силы и честь умереть таким же прекрасным, умереть молодым!