Я завидую белой завистью
Тем, кто может стенать открыто
И не прячется, как за завесью,
За улыбкой натянутой нитью.
Кто кричит и рыдает от боли
Или глухо скулит на груди,
Не разучивает в неволе
Своей клетки мотивы лжи.
Я ж захлебываюсь безмолвным
Воем в ласковой тишине
И закусываю невольно
Губы в кровь в уходящем дне,
И сжимаю до хруста в суставах,
Что лежит под рукой в тот миг,
Когда рвётся на части малое -
Ещё тёплое от живых.
А где-то стынет чай с корицей и мёдом
И звучит апельсинами комната.
И я бы мог быть счастливей немного,
Если бы адрес помнил.
Там застыла нежнейшая осень:
Ещё тёплые солнца лучи
По утрам заплетают волосы
И играют с ветром в пыли.
Там не нужно прятать отчаяние
И под маской гулять, не обидеть чтоб.
Там целебные есть касания
Рук замерзших, гладящих жаркий лоб.
Там не страшно и не тоскливо
И не тянет в груди грозой.
Там такая влюблённо-красивая
Душа бродит по дому нагой.
И минутой гнетуще тяжёлой,
Грозным рыком оглохшей тьмы
Просочится по мне непутевому
Артиллерия злой мечты.
В поясницу вонзятся спицами
Стаи укоров жестоких и взглядов.
Выгрызают запястья крысами
Слова, сплюнутые зубы сквозь сжатые.
Безразличие и утомление
Обласкают костлявою кистею...
Я завидую чёрной завистью
Тем, кто в паре танцует с истиной.