В ТЫЛУ ВРАГА
(записки партизана)
Повесть.
Автор Иван Шумилов.
Иван Леонтьевич Шумилов(1919-1981), русский советский писатель-фронтовик,
командир партизанского отряда «Сибиряк» в Белоруссии.
Продолжение повести.
Начало http://www.stihi.ru/2020/02/12/2444
МЫ ОТСТУПАЕМ. Я РАНЕН, ОТСТАЛ ОТ СВОИХ
«Один раз мы оказались прижатыми к Неману. Выход оставался только один: немедленно перебираться через реку. Немецкие танки гудели на дороге, скрытой леском в сотне метров от нас. У нас осталось очень мало патронов, а гранат уже не было совсем. Надо было перебираться. Но как? И что нас ждёт на том берегу? Видим раскинувшуюся там деревушку, лодки на причале. И всё. На нашем берегу лодок нет. Река широка. Командир вызвал охотников переплыть реку и доставить сюда лодки... И сейчас же один из бойцов вышел вперёд.
– Я готов, товарищ командир!
Он быстро разделся и с разбегу бросился в волны. Глаза бойцов прикованы к его загорелым плечам и стриженой голове. Наша судьба в умении и силе этого паренька: переплывёт, доставит лодки – переправимся. Он это чувствует. Видим, что выбивается из сил, но плывёт.
Вот он проплыл середину, лёг на спину и почти погрузился в воду.
– Тонет, тонет, – тревожно говорят бойцы.
– Не тонет, а отдыхает... – Доплывёт! Такой парень огонь и воду пройдёт...
Уже несколько бойцов разделись, чтобы плыть на выручку смельчаку. Но он снова
взмахивает руками – вперёд, к берегу, где качаются у причала лодки.
Из-за плетней деревушки показался человек. Он направился к берегу. Кто он? Зачем идёт? Возможно, в деревне немцы? Может быть, нашего героя, голого, безоружного, ожидает смерть? Бойцы приготовились – залегли, взяли неизвестного на мушку.
Однако всё обошлось хорошо. Человек из деревни помог бойцу отчалить лодку, сам сел в другую – двое приплыли за нами. Рота быстро переправилась.
С остатками полка движемся по тылам врага – на восток. Нас не больше полутораста человек, в том числе немало бойцов, потерявших свои части. Командует полком лейтенант Цыкунков – тот, который так смело командовал во время артналёта.
Ни артиллерии, ни обоза. Безостановочное движение днём и ночью, с боями, под обстрелом и бомбёжкой изнурило бойцов. На привалах засыпали немедленно, будить людей приходилось чувствительными пинками, и никто на это не обижался.
Помню нашу последнюю атаку. Солнечное утро. Впереди зеленеет лес, с опушки которого бьют немецкие пулемёты. В атаку двинулся не только наш полк, но и бойцы других дивизий и полков, соединившиеся с нами. Слева и справа – на три километра по фронту – усталые, измотавшиеся бойцы и командиры молча шли, изредка стреляя. Многие падали, ползли обратно, истекая кровью. Но остальные шли во весь рост, не обращая внимания на свист пуль.
Не поддержанная артиллерией (снарядов не было), атака захлебнулась. Мы вернулись на исходную позицию, в низенький кустарник, и сразу же по нам ударила артиллерия, откуда-то появилось проклятое стальное коршуньё.
В огромной воронке от бомбы собралась группа бойцов. Подходит старший
лейтенант-артиллерист.
– Приказ: выходить из окружения по группам. Кто со мной, становись!
Встали все, кто был в воронке.
– Сейчас мы пойдём на правый фланг противника, – продолжал старший лейтенант.
– При встрече с врагом открывать самый беспощадный огонь. Патронов пет? Штыком пробиваться! Только вперёд!
Жгучее июльское солнце. Горячее марево с серебристыми чуть заметными потоками
струится над высокой рожью. Покинутые жителями, сиротливо молчат разбросанные по полям хутора. Мы знаем: слева в лесу – немцы, на них мы ходили в атаку, справа в лесу – тоже немцы, бьют из пушек и миномётов. Путь один – по открытому полю, зажатому между лесами. Шли, прячась в посевах, петляя по низинам. Не доходя до бугра с тремя соснами, остановились.
– Вот хороший ориентир! Он, конечно, уже пристрелян, — сказал старший лейтенант.
Решаем не огибать высоту — очень далеко, — а идти прямо на неё. Но лишь только мы
приблизились к высоте, в воздухе закипело: Тюф, тюф-тюф. Снаряд. Залегли. На высоте, около сосен, – взрыв.
– Придётся через высоту перебежками, — говорит старший лейтенант, хотя знает,
что бегать уже никто не в, силах. Разрывы учащаются. Переходим бугор по одному: Подходит моя очередь. Ещё не дошёл до сосен, слышу зловещее тюфканье. Лёг. Оглушительный взрыв, визг осколков, и какой-то непонятный укол в ногу. Вскочил, бегу дальше. Только перебежал
высоту, увидел: ботинок разорван, весь в крови. Значит, ранен.
Третью ночь тащимся лесами, просёлочными и глухими дорогами. Я часто отстаю,
задерживаю товарищей. Стыжусь своей беспомощности. Сегодня безлунная ночь. Впереди темнеет лесок. Дорогу пересекает ручей. Все перепрыгивают. Я прыгать не могу, мочить больную ногу тоже не хочется. Ни слова не сказав,
иду в обход. Каких-нибудь пятьдесят шагов лишних! Однако пока обходил ручей, товарищи уже скрылись. Спешу догнать их и встречаю развилку. По какой же дороге они пошли – по правой или по левой? Пробую свистеть. Наконец негромко кричу. Ответа нет. Отстал. Невесёлые думы поползли одна за другой. Чего только не придёт в голову в такую минуту, когда ты одиноко плетёшься по тылам врага. Побывал на линии фронта, потом в родной Сибири, селе. В семье меня считали счастливым: видите ли, у меня родинка на правой щеке. «Вот тебе и счастье!» Но не рано ли я делаю такое заключение? Я жив, в руках у меня винтовка, в подсумке остались патроны. А главное – в глубине души горело чувство гордости, что ли: как бы ни было сейчас тяжело, подлый враг неминуемо будет уничтожен».
Продолжение повести в следующей публикации.