Снег падал,
Угрюмый, обиженный кем-то.
Достать бы урода,
Но
комендантский час.
Остатки людей
Всё так же не дремлют,
А плачут, уткнувшись в матрас.
Сколько раз я сжимал
Двустволку,
Древенчатую избу проклиная.
А убить всё никак не могу.
С соседом спуталась
Моя родная Настёнка,
Когда я ушёл на войну.
Я ей писал с самого Сталинграда.
На письма и порох клал, и тоску.
И думал, она спасает от ада,
А она начинала войну.
Я дальше всё шёл,
Всё двигал оружием.
Я солнце принёс в Варшаву!
Шум боя,
Шум самолёта,
Ветра
Прикрывали жену-шалаву.
Когда мы отбили Рейхстаг у фашистов,
Я думал, что, Настя, теперь тебя!
Тебя отобью у страны великой
И с площади октября
Быстро вытащу,
Побежим,
Скупая все синие платья Берлина!
Увидим парад на Красной!
И будешь гордиться,
Что твой мужчина
Шагал по Европе в каске.
Но, кажется,
Тот солдат SS,
Который меня под Берлином ранил
Который стрелял в мой родной батальон,
А ныне в Архангельске строит здания,
Мне кажется, он счастливее.
Он не свободен,
Унижен, избит,
Затравлен насмешками пролетариев,
Но он не предан
И не убит
Любовью, женой и так далее.
Я в нашу избу не ступлю за порог,
А Ванька твой умер от выпитой печени.
Знай, тот фашист,
Пусть он и урод,
Но он
Тебя
Человечнее.