рождения его
я не видел,
увы.
он листиком рос
высоко
от травы.
волосинкой зелёной,
зонтом
для коры,
светофором, трепещущим
от
детворы.
но как-то случился
во дворе
криминал -
мальчишка на кроне
ветку
сломал.
оторвался тот листик,
не зная
мольбы,
от важной своей
беззаботной
судьбы.
изогнулся, как парус,
под ветра
струей,
подался, толкнутый
прозрачной
волной,
оживился, вскружился
и взвился
наверх,
ладонью зеленой
приветствуя
всех.
и кот, из квартиры
сбежавший,
как вор,
спустившись с окна
на помеченный
двор,
все мышцы напряг,
но его
не догнал,
лишь жадный оставил
на память
оскал.
смеялись ребята
над грубым
котом,
и хлопали хором,
восхищаясь
листом.
а тот улетел,
обдаваемый
ветром,
преодолевая
метр
за метром.
немного поодаль
под лавочкой
пес
лежал. ненароком
он старость
принес
в этот двор разноцветный,
ее он
постиг
одинокий, как в северном
море
ледник.
и никем не замеченный
часто
дышал,
предчувствуя жизни
собачьей
финал.
тут лист сердобольный
легонько
присел
на носик угрюмый,
наведя свой
прицел.
пес даже не вздрогнул,
и только
слеза
из глазика от
дуновения
сползла.
прибежали ребята
погладить
его,
он даже привстал,
радостный
и живой,
он даже погавкал,
просто так,
на столбы,
в знак важной своей
беззаботной
судьбы.