Глава I
Выцветет трава на старом поле,
Поле перестанет быть прекрасным…
Тлеющий закат над необъятным морем
Неизменно белый, синий, красный…
Боль столетий не расстанется с героем,
Героев же, отныне, подменяет властный…
Новый строй взойдёт над новым строем,
Такой же предсказуемый и несуразный.
Гардарика себя сама загнала в Тартар,
Над нею всё палач, да сладострастный.
Болотная тайга, изгибы рек на картах
И тени сёл, наспех променянных напрасно
Забитым под завязку, чёрным городам,
Где яд и сталь слились в единый слиток,
Где жизнь, сокрытая по тысячам домам,
Пытает подбирать ошмётки от пожиток.
На каждый дом найдётся свой бездомный,
Все ждут равенства и братства от бандитов.
Верный кодекс чести, святой и многотомный,
Как белила мужества убитых, инвалидов...
Забыли прошлое - забудем, что прожили,
Чем старше память - крепче постулат.
Со свободы, да к безропотной машине,
Идеальный в этом мире результат.
Со свободы, да к безропотной машине!
Пока жив, я не устану повторять!
Топот ног…
Свет в отдаленьи ближе, шире…
Не думал, что вот так придётся помирать…
Я знаю, братцы, смерти нет…
Они пришли содрать с меня дар слова!
Вы не прочтёте этого с газет…
Хоть это, в общем-то, уже не ново…
Совсем немного нас теперь осталось…
Но наше дело право, брат!
Слушай,
Если, вдруг,
Нашёл…
Чтоб им воздалось…
Там,
В углу,
За шкафом,
Авто…..
Глава II
Я нашёл! В подвале, змеи!
А стихи их - в урны!
Теперь наши флаги реют
В безмолвии коммуны!
К утопической идее?
К единенью суммы!
Мы построим новый мир
На кровь проскрипций Суллы!
Наш нестареющий портрет!
В нас щит под стражей дула!
Без королевских эполет,
Без страха караула…
Мне горько врать всем вам в лицо…
Я видел много, сам не молод…
Не стыдно было за отцов.
Но их ошибки нам не повод!
Молотом снесли орла,
Орёл разрушит молот.
Многострадальная страна…
Твой долголетний голод…
В адище пламени храня
Души промозглой холод,
Я отвергаю от себя
Свой самый веский довод.
Пилат устал,
Рим вновь исчез,
Лишь небо сыплет грохот.
Раскат опал!
В них Бог и Бес
Смешались в смертный рокот.
И я не раб!
Снимаю крест
Без истины истока.
Я с вами, брат,
Готов в отмест
Избавить вас от рока.
Служенье свету в службе тьмы,
Диктат Всевидящего Ока
От "мерзопакостной" молвы,
Коя зовёт врага к порогу,
Всё это вздор.
Враг есть, без спору,
Но ему давно уж не до нас.
Мы сами враг себе, и мор
Придал патрициям окрас.
И коль чума не истребила
Наш самый буйный в мире нрав,
Мы вырежем друг друга как скотину,
Так, к сожалению, не выяснив, кто прав.
Я не предатель.
Не каратель.
Не чекист.
Ты умный человек, поэт,
Но многого не знаешь.
Кому известны тайны мира,
Тот, поверь мне, далеко не альтруист
И одинокий эллипс без поводьев не оставит.
Сойдёт былое али повернётся вспять?
Века рассудят, да, боюсь,
Судить уж будет поздно.
Поднять с колен
И медленно распять…
Но родина
Воскреснет.
Ждите.
Грозно.
Глава III
- Как только выйдет, сразу наповал.
Давай, покажем напоследок силу.
- Гранаты взял?
- Взял. У нас наган, АК, четыре магазина.
- Там, за холмом, приметил заячью нору,
Стрелять не буду, в ней же и зароем.
- Зароем? Почему?
- Я не могу!
Мы на крови свободы не построим…
- За той рекой подъём по горным тропам,
Идём со мной, глядишь, там и обождём.
- Ну, чтож,
Пойдём…
Надолго ль?
- К чёрту!
Я так устал…
Пылай оно огнём!
Пылай, как все империи рассыпались в огне!
Как власть аристократии сжигает свой закон!
Как абсурды самомнений раскрываются в войне!
Декабристы дали искру, но кому тушить костёр…
Сегодня нас не любят, значит, мы уйдём,
Отныне не понять, кто будет править балом.
И, когда поймут, вернёмся светлым днём.
А коли нет, накроет всех до одного девятым валом…
Лишь когда признают в призме нации людей,
Примут все религии за мудрость, а не способ,
Оставят предрассудки, кто чернее да белей,
И эру здравого рассудка поставят над вопросом;
Когда поймут историю в причинах, а не в числах,
Станут помнить прошлое, перестав перенимать,
Сорвут незыблемый замок, наложенный на мысли,
И выбросят ключи, как самый искушённый тать;
Когда восславят технику, не вытеснив умы,
Ракеты пустят в космос, не оседлав на гонки,
Солдат не станет горем разрушительной борьбы,
И чьи-то слёзы навсегда иссохнут с похоронки...
Только тогда на Родине поселится покой,
Вернувшись с дальних странствий к дому, прилетят грачи,
Со сладостную мукой, но твёрдою рукой,
Художник праведным пером распишет новые ручьи.
Красный резвый конь уходит с полотна,
Идея подчиненья зачахла в пансионе Хикса.
Мечтами о свободе чаша Грааля полна,
Испив до дна, однако, горько,
Потревожишь Стикс.
Выцветет трава на старом поле,
Поле же не перестанет быть прекрасным.
Ты посмотри!
Какой рассвет
Над необъятным морем!
И каждый раз всё
Белый,
Синий,
Красный...