Это было давно и светило другое солнце.
На коленях ушибы, на лицах смешной румянец.
Было много друзей, было мало бумажных червонцев.
Время шло и теперь от друзей ничего не осталось.
Кто-то просто забыл тебя, кто-то уехал в небо;
Кто-то ростит детей и давно ожидает пенсии,
А тебе сорок пять. И ты выглядишь очень нелепо
Со своими стихами, своими заёбами детскими.
И на всех вечерах, на собраниях единомыслия
Безнадёгой подёрнуты лица и строки заветрены.
Эта вечная молодость - вечность надежд бессмысленных
И последняя блажь человека побитого временем.
Все кумиры, что умерли рано в двадцатом веке
Оставляют на мраморных плитах красивые фото.
А тебе сорок пять. За окошком фонарь и аптека;
И надежда, что завтра тебя не уволят с работы.
Это было давно, а теперь изменились люди:
Молодёжь охуевшая смотрит цинично сверху.
Они любят говно и играют циничных судей.
И шиза не спасёт, ты для общества жалкий смертный.
Будет очень легко упредить роковые невзгоды
И покончить с собой, как кумиры двадцатого века,
Но тебе сорок пять и на блеклом могильном фото
Будет вечная старость в усталых глазах человека.
2.20