Что-то вдруг завьюжило под вечер,
Да мороз - проказник покрепчал.
Засквозило. Колыхнулись свечи.
Уголёк в печурке заиграл.
Скрипнула чуть слышно половица.
И кряхтя, забыв былую прыть,
Встал с кровати дед, чтобы напиться,
Да заслонку на ночь притворить.
***
Тут к ноге котейка приласкался,
И завёл мурлыка песнь свою.
"Эх, один ты у меня остался,
Дай тебе водицы подолью».
И кряхтя старик к печи нагнулся,
Углольки слегка поворошил.
Было встал, к заслонке потянулся,
Но подняться не хватило сил.
***
«Вот и всё….», промолвил улыбнувшись,
Посмотрев коту в глаза старик.
«Вот и всё….», а тот лишь потянувшись,
Под руку ласкаться, в тот же миг!
«Что же делать мне с тобой дружочек?
Пропадешь ведь, чуешь, али нет?
Вот бы мне подняться хоть разочек,
Я б пустил тебя на белый свет!»
***
И старик обняв кота прощально,
Кочерги оставив рукоять,
Опустил глаза, вздохнул печально,
И невольно начал вспоминать...
Вспомнил свои годы удалые,
Силы было - в пору не унять!
Как бывало, запросто, стальные,
На спор, мог подковы разгибать.
***
Вспомнил как однажды утром рано,
От бомбежки город задрожал,
Как услышал голос Левитана,
Как на фронт парнишкой убежал.
Как увидел "тигр" настоящий!
Буд-то бы вчера был первый бой!
До сих пор в глазах окоп горящий,
Рядом друг с оторванной ногой...
***
А потом вставали из окопов,
Те кто хоть немного уцелел,
И фашиста гнали пол Европы,
Оставляя горы мертвых тел.
Не забыть такого и в помине,
Эту боль с годами не унять.
Русская земля несёт по ныне,
Боль людскую, в памяти печать.
***
Вдруг старик очнулся с мыслью: "где я?"
И узнал уютный старый дом.
И на сердце стало чуть теплее.
" Эх не зря мы до Берлина шли пешком!"
Он с хорошей грустью улыбнулся,
Всколыхнув сединки на усах.
Взгляд уставший с темнотой соприкоснулся
И застыл со стрелкой на часах...
***
Ветер за окошком стих немного.
На кровати кот скрутил клубок.
А в углу печурки одиноко,
Угасал последний уголёк.