Есть одна тема, о которой я не очень много знаю, (это о трудоднях, можно сразу посмотреть окончание), но получается, что на своей шкуре из всех моих знакомых этого никто не проходил, а если и проходил, то в фб и стихирях этого не напишет никогда, да, пожалуй, и нигде не напишет. Вот я и решил поделиться, но сразу скажу, это не исследование или серьезный анализ, просто то, что запомнилось в моей детской голове. Так вот, трудодни и колхозы. Встретилось в ленте неожиданно, что за лето где-то в каком-то колхозе заработали две горсти зерна. Ну, братцы мои, вы, когда буковки на клавиатуре набиваете, иногда и голову тоже включайте: кто бы выжил на две горсти зерна? Или может в магазин сходил бы? Да не было в магазинах ничего, а деньги получали только госслужащие: врачи, учителя, почтальон, да, в общем-то, и все. Сразу скажу, что я не сторонник колхозного строя, и не почитатель того, что происходит у нас.
Итак, по порядку: каждое лето родители запихивали меня в деревню до самой школы. Село было большое, но не особенно богатое, «Поляки-Майдан» в Рязанской области, в то время - дворов двести. Была церковь (поэтому село!), больница (одна на всю округу), клуб с библиотекой, школа, сельпо с магазином, почта и аптека. Если ничего не забыл, то, в общем-то, это все, остальное – обычные избы, крытые щепой и соломой, были и под жестью, все наперечет помню, штук наверное пять или шесть на все село. Был еще «табор»: это стоянка и механические мастерские для тракторов, сеялок и т.д. Я знаю, что раскулачивание у них было, что вообще-то странно – бедный край, одни мыши церковные. Раскулачили двоих, дома у них забрали, а самих увезли куда-то. В одном доме сделали аптеку, в другом – почту, причем аптека – это единственный кирпичный дом в селе. Ну что это за кулак, если у него одна лошадь? Курам на смех, а не кулак. Тем не менее, тогда им и их семьям было не смешно. Так и сгинули где-то. Вначале в колхоз входили только «Поляки». И кое-как они справлялись и с планом, да и жизнь была веселая: вечером ходили в клуб смотреть кино, после кино – танцы. Я тоже часто ходил, только индийские пропускал. Где они эти индийские фильмы брали – уму непостижимо. А людям нравилось, бабы после сеанса плакали, мужчины курили самокрутки.
Вообще-то, Поляки и округа скорее всего - остатки казаков, северную часть Рязанской области заселил то ли Иван 3, то ли Василий (надо у Карамзина посмотреть) после очередного набега крымских татар. Они ведь не просто воевали - население поголовно вырезалось. (Так же точно и с южной частью Рязанской области было, поэтому там под Шацком есть село «Казачья слобода»). Поэтому у нас и названия у сел такие вокруг: «Поляки-Майдан», «Шевали-Майдан», «Ласицы-Майдан», а майдан – это казачий круг, где решения принимают.
В селе «Поляки-Майдан» тогда было дворов двести, как уже писал. Структура была не простая, это из-за оврагов, речек и озера. Попросту можно сказать так: в центре находилась «Середка» с клубом, правлением и церковью, и от нее отходили «концы» (или улицы): основные «Пожарный» и «Больничный» были в одну линию в улицей «Середки». Но были еще «Выселки» - в сторону бывшей мельницы, «Никольский» - в сторону леса с одноименным названием, а через лощину с речкой проходила вторая улица «Середки» от «Выселок» до оврага, через который уже и к озеру можно попасть. Все заседания, и даже суд помню, проходили в клубе, но вот только не подсчеты трудодней, был я этому свидетелем пару раз, пока колхоз не ликвидировали. Вообще-то, народ дружно жил, Виктор, мой дядя, говаривал: «Хороший народ, бегите, а я здесь жить буду». Еще пример, недели на две мы ездили в «Луга», своего-то сена не хватало, вот и ездили всем колхозом на заливные луга куда-то под Кадом. Как же там было классно, жили в шалашах, дежурные готовили на кострах, и я видел просто, какой народ добрый. А в конце, в последний день, в одном из затонов выловили рыбы невероятное количество, к основном лини и щуки. Делали царскую уху и жарили на сковородках. Были пляски и пели песни. Я-то совсем мальцом был, но видно же, когда коллектив. Помню многих из тех, кто тогда вокруг был: Михутяй, Кузьма, Курва (объездной, на кличку не обижался совершенно), Мишка-непутевый (потому, что ездил на Целину за «длинным рублем»), Танек (у нее было девять детей, и всех потеряла, только одна дочка Лидка вышла замуж и живет в Шилово). Такие персонажи! Хоть про каждого пиши.
Есть еще один, важный, но как-то куда-то со временем пропал, и никто его не вспоминает. Смотрите: после революции землю отдали крестьянам, все это было оформлено, и колхоз был просто артелью собственников. Плохо ли, хорошо ли, но была страшная война, и было не до собственности, и уже на моей памяти колхозы стали укрупнять, якобы, чтобы улучшить управление. У нас сделали один огромный колхоз (это было уже после описанных ниже событий), объединили 18 деревень, правление было в Поляках, а председатель приехал из Сасово, фамилия у него была Кукушкин, и разъезжал он по полям и деревням на газике. Ну ничего он не понимал, ячмень от пшеницы отличить не мог. Следующим этапом, для лучшего и более эффективного управления, колхозы переименовали в совхозы, Правление переехало из Поляков в Гуляновку, которую переименовали в Трудолюбовку, т-щ Кукушкин переехал в Трудолюбовку, а скоро и вообще пошел на повышение и уехал в Рязань. Позвольте, а как же с собственностью на землю? Фьють – и нет никакой собственности на землю. А между прочим при этом главный мотив сельского жителя уничтожили просто так, незаметным образом – частную собственность на землю и средства производства.
Так вот, первый раз я попал на дележку урожая потому, что нужно было кому-то лошадь держать. Это было не собрание, скорее сельский сход. Бабушка такой сход и называла майданом, или кругом. Собрались все колхозники у сельпо, вытащили свои бумажки и талоны с трудоднями, председатель достал свои записи. И начали подсчеты: система была простая, нужно было подсчитать все трудодни всех членов колхоза: у кого 90, а у кого 15, неважно, сложить их, допустим, получится 1000. Дальше общее количество хлеба (зерна в мешках) разделить на 1000. Предположим, получилось 10 кг. Тогда каждый умножает 10 кг на количество своих трудодней. Тоже самое - с картошкой, редькой и капустой. Как видите, формально довольно просто: вот лежит то, что собрали с полей, а вот твои трудодни.
Ну, ругань началась такая, что не дай бог увидеть, это когда стали трудодни считать: кто-то считал, что работал, а его не видели, и т.д. Бабы подняли такой гвалт, что я думал, сейчас передерутся. Боролись за каждый трудодень, и помнили все: кто болел, кто напился, кто прогулял. Не очень похоже на картину А.Моравова «Подсчет трудодней». Председателя никто не слушал, он полностью потерялся в этой стихии. А вот Виктор молодец, он не грубостью, а юмором и цинизмом бабский крик унимал. Типа «Я тебя тогда с Петром видел». Когда все закончилось, он стал таскать мешки в телегу. Хлеба он получил четыре с половиной мешка, картошки не помню сколько, но это потому, что он был трактористом, и у них был какой-то коэффициент. Вот так я и увидел железный скрежет людских интересов, склоку обычно добрых людей.
На фото: А. Моравов. Подсчет трудодней.
18.02.2020