Это всего лишь семнадцатый день весны.
Снова читаю бульвар - бульварное чтиво:
с красной строки – а рябины и впрямь красны
птичьим румянцем, застенчивым чив-чив-чивом –
новый абзац. И по классике жанра – вода
в каждой строке: расплываются снежные змейки,
прячась от солнца – а ну-ка, поймай – кто куда.
Тают и тянутся вдоль по бульвару скамейки.
Сдобой пропахли страницы – уже напекли:
затемно пекари встали по зимней привычке.
Между бульварных высоток – безоблачный клин,
чем-то сродни тонконогой графитовой птичке.
Как не попасть в переплёт с авто-вело-каймой!
В редком тиснении вспыхнет весенняя льдинка.
Нравится мне, что больна, к сожаленью, не мной
повесть о первой любви.
До свидания, Динка.