Поезд вздрогнет и, кряхтя, заковыляет,
И в заляпанных проёмах поплывут
Домино озябших домиков вокзала
И бескрайний двухколейный жгут.
На платформе я невольно подсмотрела,
Как прощаются в дыму столичной лжи
Два неловко обнимающихся тела,
Две зажатых в обстоятельствах души.
А моя соседка с нижней полки
Так отчаянно стонала по ночам.
Эхом ветер ей докрикивал вдогонку,
И вагон меня размеренно качал.
Что-то больно защемило между рёбер,
Может память мне так выкрутила грудь.
И поняв, что на дыханье не способен,
Больше ты и не надеешься вздохнуть.