И снова тебе я, Москва суетливая, внемлю.
Меня опускают закрылки на грешную землю,
в полуденный август, где по мановенью сигнала
послушно застынет такси за окном терминала.
Пройдет стюардесса - смазлива, стройна и червонна,
листая последние сплетни седьмого айфона,
и небо царапнут при взлете шасси Эйрбаса,
вздымая прощальную ноту смычком контрабаса.
Знакомы пейзажи, и люди знакомы до боли -
шершавый асфальт затонировал русское поле,
платки и толстовки шагнули с холста и бумаги,
давно воплотившись в турецко-китайские шняги.
Мой замкнутый круг, гравитации речи всесилье -
пожив вдалеке, возвращаться обратно в Россию,
Европе внимая с наивным вопросом во взгляде,
как пес шелудивый, в надежде, что кто-то погладит,
кляня и гоня одиночество снова и снова,
покуда не скроют навеки в матрешке сосновой.