Вся проза грешит ностальгией,
в обыденность вменена.
Висят на ней тяжкою гирей
прошедшие времена.
Но у стихотворца в столе
процессы текут иные:
там сто лет назад Олег
сбирается, как и ныне.
А мы до сих пор неразумны,
и мы заслужили отмщения:
заумны речей наших суммы,
но горестны наши решения.