1. Среди топких болот затерялося, неприметное наше село.
Горе – горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело.
2. Над селением ночь опустилася, над селеньем погасли огни.
Пред иконой старушка молилася: «Всемогущий, мне сына верни!»
3. Собрались, как – то буйной ватагою, это горе вином не зальёшь.
Сын её под сивушною брагою, совершил воружённый грабёж».
4. Осудили его судьи строгие и сослали сыночка в тайгу.
Через год получает мать весточку: «Что находится сын ваш в бегу».
5. Знать молитва дошла Всемогущему, знать, увидит мамаша сынка.
Кудри чёрные, кольцами вьющие и красивый румянец лица.
6. По селенью этапом всех гнали и её сын в этапе том был.
Кудри черные войлоком свалены и красивый румянец уплыл.
7. Пригляделась старушка несчастная и давай она там причитать:
Видно ждала тебя всё напрасно я, даже мне уж тебя не узнать,
8. Он руками вмахнул словно крылами и кудрями, в порыве тряхнул.
И собравшись с последними силами, вдруг конвой от себя оттолкнул.
9. Он рванулся в калитку открытую, грянул выстрел и парень упал.
Грудь увидели кровью залитую, было слышно, он что — то шептал:
10.Что же делать картина привычная, жалко только родимую мать,
На погосте - она горемычная, будет сына потом вспоминать.
11. И наутро, в ту пору студенную, мать на кладбище сына свезла.
Там обнявши могилу холодную, Богу душу она отдала…
Виктор Кригер.
Февраль 2020 г.
Текст оригинала.
Над селением ночь опустилась,
по избушкам погасли огни,
Пред иконой старушка — мать молится:
«Всемогущий, мне сына верни».
Как – то раз собралися ватагою, -
Это горе слезой не зальешь –
Сын Ванюшка под хмельною брагою
Совершил вооруженный грабеж.
Осудили его судьи строгие,
И он срок получил немалой,
По деревне их гнали этапом,
Где шагал и Ванюшка е.
Не узнала старушка несчастная,
Не узнала сынка своего:
«Ох ты, сын мой, как измучили,
Даже мне уж тебя не узнать,
Злые люди тебя так калечили»,
Принялась тут сынка целовать.
Оттащили старушку без памяти
От родного сынка своего,
А Ванюшку погнали этапом
От родного села своего.
«Ах, была – не была», - крикнул молодец
И, как прежде, кудрями встряхнул.
Он собрал все последние силушки
И со злобой конвой растолкал.
Он, как зверь, быстро бросился в сторону,
Только слышно: «Держите! Бежал!»
Тут три выстрела залпом раздалися,
Покачнувшийся Ваня бежал.
Пробежал метров пять — и запыхался,
Он так тяжко на землю упал,
Весь простреленный, кровью забрызганный,
Тихо – тихо он что – то шептал:
«Знать, пришел мне конец, я отмаялся,
Только жалко старушку мне, мать,
Что на старости лет, горемычная,
Будет долго сынка вспоминать».
А наутро в телеге разваленной,
Покосившейся на бок другой,
Гроб тесовый, окружен крестьянами –
Мать – старушку везли на покой.
Над селением ночь опустилась,
По избушкам погасли огни,
Пред иконой старушка не молится
И не просит: «Мне сына верни».