В срок не пришедшая весна
шлет утешительные письма.
В холодном воздухе повисли
декоративные слова.
Сегодня суждено простить,
и может что-то измениться,
и, если суждено проститься,
то не предав и не убив.
В навязанном и зыбком сне
неимоверная усталость.
То лучшее, что есть во мне,
оставь со мной, чтоб я держалась,
Не говори, что я в огне,
оставь мне для прощенья силы,
поверь, что мне невыносимо
то худшее, что есть во мне.
О как поспешность не права,
как невозможно быть нестранной,
моя душа – сплошная рана
и непрерывная вина.
Сегодня суждено простить,
и может что-то измениться,
и, если суждено проститься,
то не предав и не убив.
. . . . . . . . . . . . . .
Какая горечь – воскресенье,
все заживет, ты не грусти.
В щемящем сумраке весеннем:
прости меня, прости, прости…
1997