Как же хрупко человеческое счастье! Подобно стеклянному шару, оно способно разбиться на мелкие острые осколки от неосторожного касания руки …
*************************************************
Пра! Это неправда!
- Ох, и боюсь я этой операции! Душа прям не лежит ехать.
- Мам, зато видеть будешь, тем более бесплатная операция по полису. Заменят хрусталик, и сегодня же будем дома, - весело сказала дочь, подмигнув мужу: - А ты что стоишь? Иди, заводи машину, надо уже выходить.
- Ну, можно я тоже с вами поеду? – Юрка посмотрел на отца умоляющим взглядом.
- А с прабабушкой кто останется? Барон?- потеребив пушистого кота, засмеялся отец.
- А перенести операцию никак нельзя? Снега, вон, навалило и всё идёт, не прекращается. Волнуюсь я что-то, - восьмидесятилетняя старушка взяла за руку дочь и продолжила: - Оно же не горит. Снег растает и поедете.
- Да нет, мам, ждала целый месяц очереди. Не волнуйся! Что с нами случится? Снег скоро пройдёт. Проследи лучше, чтобы наш шалопай уроки выучил и, улыбаясь, подмигнула внуку Юрке.
- Вот-вот! А мы – скоро! – внучка поцеловала бабушку, и все поспешили к машине.
- Что-то сердце прям не на месте! Непогода!... Пройдёт ли? – махая в окошко рукой, сказала вполголоса Зинаида Егоровна.
- Могли бы и меня взять. Тем более что, завтра – суббота! - с обидой сказал Юрка и ушёл в свою комнату.
Вставив в уши наушники, он уткнулся в компьютер и стал играть в любимую игру.
- Юрик! Да возьми же телефон! Уже голова разболелась от этой мелодии! Полчаса уже трезвонит и трезвонит, - похлопала его по плечу прабабушка.
- Уф, Пра! Ты что так пугаешь? – вздрогнул правнук, вынимая из одного уха наушник.
На диване разрывался телефон от громкого ритма ударников любимой Юркиной музыки.
- Да, я слушаю.
В трубке раздался незнакомый мужской голос: «Здравствуйте. Вам знакома Ирина Михайловна? Кем вы ей доводитесь?»
- Я её внук, - в голове у подростка мелькнула мысль, что с бабушкой случилось что-то нехорошее во время операции.
- Кто-нибудь из взрослых есть рядом? – последовал следующий вопрос.
- Да, прабабушка, - Юрка растерянно протянул трубку старушке.
Дрожащими руками Зинаида Егоровна поднесла к уху телефон и слушала, не перебивая. Юрка с тревогой смотрел на прабабушку, меняющуюся на глазах. Лицо её побледнело, губы задрожали и, упёршись одной рукой в стол, она стала медленно опускаться на диван, выронив телефон из рук.
Испуганный подросток закричал: «Пра! Что случилось? С бабушкой что-то?»
- Погибли, - еле шевеля губами, шептала старушка. – Все погибли в аварии!
- Кто погибли? Кто это звонил? Пра! Это неправда! – трясясь всем телом от страха, кричал и плакал четырнадцатилетний сирота.
Стой, тормознутый!
Год прошёл, как один долгий и тяжёлый сон. Зинаида Егоровна с Божьей помощью едва оправилась от инфаркта. Юрка не отходил от неё ни на шаг, ведь Пра, его прабабушка, осталась одним единственным родным ему человеком на всём свете.
Единственной радостью было то, что Отдел опеки пошёл им навстречу, оставив их в родном доме.
- Куда же вы нас теперь? Меня – в дом престарелых, а Юрку – в детдом? Не травмируйте ещё больше правнука, не вынесет он, ребёнок ведь совсем! Тут всё ему родное, друзья, школа… Пропадёт он там! И мне дайте в доме родимом помереть…
В отделе опеки работала старая знакомая Юркиной мамы, она и помогла решить проблему. Подросток стал замкнутым и серьёзным. За компьютер садился лишь тогда, когда делал уроки. По вечерам ходил расклеивать объявления у подъездов. На заработанные деньги купил себе кроссовки, а прабабушке - новые тапки. Он больше не называл её «Пра», а трепетно и ласково - бабуля.
Ещё совсем недавно Зинаида Егоровна часто говорила о своей смерти, о том, что очень стара и пора умирать, как говорят многие пожилые люди, а теперь она карабкалась изо всех сил, гнала все мысли о смерти и боролась со своими болезнями ради правнука. В её мыслях было одно – поставить Юрашку на ноги, дожить до его совершеннолетия. И правнук старался изо всех сил продлить бабушке жизнь. Он не давал ей брать в руки даже веник. По-мальчишески неумело он наводил в доме порядок, помогал на кухне, а иногда даже сам готовил еду.
В школу он ходил с неохотой. И не потому, что не хотел учиться, наоборот, он стал прилагать больше усилий, чтобы наверстать упущенное и окончить школу достойно. Юрка понимал, что бабуля его стара, и ему придётся добиваться всего самому, без чьей-либо помощи. Не хотел посещать школу из-за того, чтобы не видеть «сочувствующих» учителей, жалеющих его в присутствии одноклассников. От этого ему было ещё больнее. Слёзы заволакивали глаза, и он готов был расплакаться, а ему этого очень не хотелось, особенно при девчонках. Подростку не хотелось слышать и разговоры пацанов о том, как кому-то отец подарил телефон, а мама купила крутые джинсы, как кто-то ездил с родителями за город или в деревню к бабушке. Услышав слова "мама", "отец", "бабушка" и "дедушка" он выбегал из школы, прятался там, где его не могли бы найти и горько плакал, вспоминая своих родных. Ему не нужны были ни джинсы, ни телефон… Ему просто хотелось прижаться к маме, почувствовав её тепло, поделиться с бабушкой своими проблемами,поиграть с дедом в шахматы, ему так хотелось услышать голос отца!...
Успокоившись и протерев слёзы, Юрка возвращался на урок с опозданием, и те же «сердобольные» учителя начинали кричать, тараща на него глаза: «Опять опоздал? Ты бы ещё к концу урока заявился! Вызвала бы твоего отца!...»
Не понимали его и одноклассники, и, казалось, нарочно стали чаще говорить о своих родителях в его присутствии.
Слишком много горя свалилось на плечи хрупкого подростка. Он очень рано повзрослел. Разговоры о музыке и компьютерных играх ему стали не интересны и, столкнувшись с равнодушием ребят, он стал отходить от них. И не столько он сам стал отдаляться, сколько друзья стали шарахаться от него, как от прокажённого, и более того, начали подтрунивать и подначивать.
Однажды, возвращаясь из школы, Юрка услышал окрик: «Стой» и остановился. К нему подбежали три одноклассника.
- Ты, тормознутый*! На футбол чего не ходишь? У нас теперь нет нормального нападающего. Ты же теперь «сам себе хозяин» и разрешения спрашивать не у кого, разве что у дряхлой старухи, - сказал один, и все трое засмеялись.
- На, послушай, просто огонь! – сказал второй и, вытащив из своего уха наушник, вставил его в ухо Юрки и продолжил: - Круто же? Или ты со своей прабабкой Антонова слушаете? «Под крышей дома своего» - протянул, имитируя старческий голос, бывший друг.
- Да у неё у самой от маразма «крышу давно сорвало*» уже! – встрял третий, и мальчишки заржали, словно жеребцы.
- Не трогайте мою прабабушку и меня не трогайте! – крикнул Юрка и, развернувшись, пошёл домой.
- Да она своим воспитанием из тебя ботана* делает! Никаких игр, никакой музыки! – также кривляясь, кричал ему вслед бывший закадычный друг. - Ты лохом стал и одеваешься, как лох*! Кроссы в магазине низких цен прикупил? Старухе, что жалко тебе денег на нормальные?
- Не смей называть мою бабулю старухой, понял? – Юрка ударил самодовольного и заносчивого одноклассника.
Завязалась драка. Четверо против одного. Пацаны свалили его на землю и били ногами, пока не вмешался прохожий.
- Цел? Что за времена пошли? Четверо на одного! – приподнимая Юрку, спросил он.
- Цел. Вот только телефону – конец!
- Ничего, родители новый купят! Главное – голова целой осталась! – улыбнулся мужчина.
Юрка посмотрел на него, и на глазах выступили слёзы горечи: - Пойду я, дяденька. Всё нормально…
Всё равно куплю ребёнку телефон!
Искупавшись и постирав испачканную в драке одежду, Юрка наспех сделал уроки и собрался идти расклеивать объявления.
- Ну, куда же ты в синяках пойдёшь-то? С голоду не умираем. Деньги-то есть.
- На телефон надо заработать, бабуль, а на деньги лекарства тебе возьмём, в соцаптеке-то ни шиша нет. Мне не тяжело, наклею и приду, - улыбнулся он прабабушке.
- Ну как же не тяжело? Приходишь в полночь, когда фонари тушат. Юрик, дорогой телефон-то?
- Четыре семьсот, бабуль. Ты не переживай, куплю я.
Правнук вышел из квартиры, закрыл дверь на ключ и побежал на работу.
Зинаида Егоровна села у окна. Слёзы заволокли полуслепые глаза. Она задумалась и, будто говоря сама с собой, вслух произнесла:
- Хорошим правнук растёт. Не снаркоманился, к спиртному не притронулся, не закурил даже. Вон, друзья-то его давно уже попробовали всего помаленьку. А тут горе какое! Да как же это всё произошло-то? Я жива, а они… - старушка закрыла ладонями лицо и заплакала навзрыд. Она плакала каждый вечер, когда оставалась одна, вспоминая свою дочь и внучку. Ей их очень не хватало и, собрав последние силы в кулак, она жила для своего единственного правнука Юры, ближе которого не было никого.
- Всё равно куплю ребёнку телефон! На одно лекарство сколько идёт, да за коммунальные! Таблетки, словно золотые, тысячи стоят! И курточку новую надо, порвал в драке с бездушными извергами, и штанишки нужны! – снова заплакала старушка.
– Плюнуть бы на таблетки, да не могу без них. Жизнь себе ими продлеваю. Не будет таблеток, умру, а что с Юркой будет? - скудные слёзы катились по щекам, а покрасневшие глаза сильно болели.
- Всё равно куплю, найду деньги! И День рождения, вон, наступает у мальчишки. Вот и сделаю сюрприз несчастному моему Юрашке.
Зинаида Егоровна всхлипывала и не ложилась спать до самого прихода правнука, глядя в пустое чёрное окно.
«Мегафон» за четыре семьсот.
Юрка ушёл в школу, а прабабушка пошла в магазин за хлебом и сахаром. Шла она, низко наклонив голову. Мимо пробежали, весело смеясь, несколько мальчишек и девчонок. Старушка, медленно переступая, часто останавливалась из-за мучающей её одышки. Поглядев под ноги, она увидела на земле бумажку очень похожую на денежную купюру. Наклонившись с трудом, она подняла её и не поверила своим глазам. В её руках была пятитысячная купюра. Растерянно посмотрев по сторонам, будто ища того, кто мог её потерять, она держала купюру на виду и не осмеливалась её спрятать. Вокруг не было никого, только впереди, в двадцати шагах от неё, стояли те же ребята, которые смеясь и громко разговаривая между собой, промчались мимо неё. Они также радостно смеялись и размахивали руками.
- Да откуда у них такие деньги? Это Бог меня услышал! – подумала она, и, сложив пополам купюру, положила её в карман пальто. Осчастливленная, она продолжила свой путь. Проходя мимо подростков, она всё-таки остановилась и посмотрела в их радостные лица. Мальчишки и девчонки, перешептываясь друг с другом, косились на старушку и смеялись. Глаза у всех горели то ли любопытством, то ли насмешкой.
Зинаиде Егоровне показалось странным их поведение, но то, что дети были весёлыми, её успокаивало, ведь всё указывало на то, что деньги потеряли не они. Ей было очень неловко от такой находки, и в душе она жалела человека, потерявшего такую сумму денег.
- Внучка, а где телефоны продаются? – спросила она кассира продуктового магазина.
- Да вон, бабуль, за углом здание, там и продают, - доброжелательно улыбнулась милая кареглазая девушка.
В салоне было необычно. Яркий свет слепил глаза. Стеклянные стеллажи с подсветкой снизу доверху заполнены телефонами разного размера и цвета.
Появление старушки в магазине бытовой электроники вызвало удивление и улыбку у девушек-продавцов -консультантов.
- Здравствуйте! Что вам предложить? Айфон? Смартфон? Себе? В подарок? – со смешком в голосе спросила девушка с грубыми стрелками на глазах и ярко-красными губами.
Зинаида Егоровна растерялась от обрушившегося на неё шквала вопросов.
- Мне за четыре семьсот мегафон бы для правнука...
За стойкой раздалось писклявое хихиканье двух молоденьких девиц.
- Мегафон за четыре семьсот?! – выпучив глупые глаза и, застыв в гримасе с полуоткрытым ртом, переспросила девушка.
- Да, за четыре семьсот, внученька, - кивала головой Зинаида Егоровна. – Я-то сама ничего не понимаю в них. А вот этот похож на его телефон, который безбожники разбили. Вот, вот этот! – старушка ткнула пальцем в стеклянную витрину, указывая на один из телефонов.
- Да что вы делаете?! Осторожно! Там же стекло! Разобьёте, сами платить будете! – грозно закричала продавец и добавила: - На этот телефон у вас пенсии не хватит, идите сюда, вот здесь дешёвые, выбирайте!
- Внучки, да не понимаю я ничего. Какой из них за четыре семьсот? - пожилая женщина развела руками.
- Там цена есть! – небрежно бросила девушка и, присев за стойку, улыбаясь во весь рот, подтолкнула блондинку и сказала шепотком: - Иди, с клиентом пообщайся!
- Миленькие, да не вижу я ничего! – с грустью сказала Зинаида Егоровна.
- Смотрите, вот этот за четыре триста, этот – четыре восемьсот, а за четыре семьсот у нас нет! – стукая длинным острым ногтем по стеклу, говорила шепеляво низкорослая пухленькая девушка с коротко остриженными волосами.
- Ну, вот этот, за четыре восемьсот… раз дороже, значит, лучше? – растерялась старушка.
- Да все они… нормальные! – протянула продавщица и добавила: - Хороший телефон. Берите, не пожалеете!
Засмеявшись и подмигнув сотрудницам за стойкой, она продолжила вполголоса: «И идите уже домой поскорее отсюда!»
В салон – магазин вошёл молодой мужчина, и девушки, уткнувшиеся в свои телефоны, мгновенно оживились и в один голос произнесли: «Здравствуйте!» Одна подбежала к нему и, играя глазками и нежно улыбаясь, спросила ласковым голоском: «Могу ли я вам чем-нибудь помочь? Какая модель интересует?»
У стеллажа с телефонами, на которые « пенсии не хватит» они оживлённо беседовали, произнося совершенно непонятные бабушке слова.
- Не пожалеем, деточка! Хоть и цена-то немалая, зато правнуку - радость! А это для меня главнее всего! Хоть какая-то ему радость будет! – с грустью повторила старушка и полезла в карман за деньгами.
- Это что?! – продавец салона, удивлённо глядя в лицо уставшей и больной старушке, размахивала пятитысячной купюрой. – Может, вам ещё и сдачу дать?
- Ну, вы же сами сказали, что его цена четыре восемьсот, значит, двести рублей будет сдачей, - изумлённо ответила Зинаида Егоровна.
- Да, конечно! Ну, вы, бабуся, даёте! – шмыгнув носом, хихикнула рыжеволосая и отдала купюру продавцам - сотрудницам.
- Банк приколов! – произнесла одна из девушек и все залились громким смехом.
- Это, как в анекдоте про чебурашку! – всхлипывая от смеха, сказала пухлая блондинка и продолжила: - Короче, приходит Чебур в магазин, набрал две корзинки вкусняшек и протягивает кассиру одну копейку. Кассир в шоке! Смотрит на чебура и слова сказать не может, а тот ему: « Что смотришь? Сдачу давай!» Вот и тут сдачу просят!
Молодые девушки захлёбывались от смеха, широко раскрыв рты, а старушка смотрела на них, недоумевая, ей было совершенно непонятно, что происходит.
- А, может, вы мошенница? С виду, вроде, приличная, а такой фигнёй страдаете! Думали, прокатит? – рыжая веснушчатая, похожая на сорванца-мальчишку девушка, грубо сунула купюру в руки старушке, а та растерянно смотрела то на неё, то на купюру.
- Внучка! Да что ты говоришь такое? Я не понимаю! Продайте мне телефон, я же вам деньги дала.
- Послушайте, бабушка! Идите подобру-поздорову отсюда! Не мешайте работать! У нас и без вас клиентов хватает, не то полицию вызовем! – блондинка небрежно взяла коробку с телефоном и отнесла на место.
Зинаида Егоровна не понимая ничего, бережно сложила пятитысячную купюру пополам, положила её в карман и, опустив голову, вышла на улицу. Её сердце ныло и колотилось, поднялось давление и, сквозь гул в голове, слышались слова: «Мошенница!... идите подобру-поздорову!...»
Ноги стали ватными и перестали чувствовать под собой землю. Опёршись на стену, она закрыла глаза и, тяжело дыша, старалась внушить себе: «Главное - не упасть! Не умереть – главное! Не сейчас!...»
Боль сковывала грудь всё сильнее. Вдруг кто-то подхватил её под руку:
- Бабуль, пойдёмте, присядем. Вон скамеечка. Всё будет хорошо! Сердце? Таблетки есть с собой? – взволнованно говорил мужчина.
- Дома нитроглицерин оставила. – тихо ответила старушка.
- Вот, возьмите, с собой всегда ношу, - подоспевшая прохожая протянула таблетку.
Через минут десять Зинаиде Егоровне стало легче.
- Вот и хорошо, что полегчало! – выдохнул молодой мужчина. – Вам ещё правнуку подарок дарить! – улыбаясь, он вложил в морщинистые руки телефон.
- Что это? – старушка поднесла предмет ближе к лицу и, увидев знакомые очертания коробки от телефона, продолжила. – Это мегафон? – снова растерянно спросила она и посмотрела мутными глазами на мужчину.
- Да, бабуль. Это смартфон.
- Вот, возьмите, пять тысяч, - полезла она в карман и достала купюру.
Мужчина взял её, смял и выбросил в урну, находившуюся рядом.
- Это простая бумажка, бабушка, это не деньги. «Банк приколов» - с досадой сказал он и с жалостью посмотрел на старушку. – Молодёжь так развлекается. Подбрасывают под ноги «купюры» прохожим и смеются над теми, кто их подбирает. Игры у них такие сейчас.
Бабушка опустила голову, ей было стыдно, горько и очень больно.
- А я ведь так обрадовалась!... Я вам отдам настоящие деньги, у меня дома есть! Пойдёмте, мы тут недалеко живём с правнучком.
- Давайте лучше поедем! Я довезу вас, а о деньгах не думайте. Это подарок вашему правнуку. Телефон, можно сказать, мне даром достался. Просто купил себе чуть дешевле, чем хотел. Всё равно для работы.
Мужчина высадил престарелую женщину у самого подъезда и, улыбаясь, помахал рукой вслед, а через неделю Юрке исполнилось пятнадцать...
01.03.20г.
* "ботан" - "ботаник" - молодёжный сленг.Значение: человек, который слишком много учится, уделяя мало внимания другим сторонам жизни.
*"лох" - жаргонное название наивного, простодушного человека.
*тормознутый" - "тормоз" Значение: медлительный человек, туго соображающий, нерасторопный.
*"сорвать крышу" - потерять рассудок.