Кто-то будит меня, ледяные осколки плавит,
Прямо в грудь утыкается, дышит в сердце и кутает ноги в плед,
Кто-то будит меня, говорит мне, ты чистый свет,
Говорит, отпусти и будет тебе и дом, и почести, и билет,
К тому морю, которое никогда тебя не оставит.
Кто-то будит меня, тихонько спускаясь ладонью по животу,
Почитая как будто святыню, усталую и укрытую февралем,
Иногда я не понимаю, как мы вообще тут с тобой живем,
Ты мне скажешь - мы просто плачем, поем и пьем,
Дети без солнца, запеленуты в холод и темноту.
Я давно ищу эту кнопку, которая сделает всем тепло,
Или мне тепло, безмятежно и за это невиновато,
Иногда, Господи, я рьяно напрашиваюсь обратно,
В твои руки, в которых, помнится, было просто и так понятно,
До того, как тело выросло, родилось, застряло и заплыло.
Это карма или зима, которая учит меня принятию и потерям,
И врубать раскалённый внутри радиатор, выкручивая на сто,
Не боясь разглядеть в себе глупое, самонадеянное божество,
Которому поклоняться не было в планах ни у кого,
Хотя и не хочется в это верить.
А в конце сбивается компас, летит устаревший скрипт,
Все взрывается, погружается в шум, отсвечивает, коротит,
И тогда просыпается та, что давно, безучастно спит,
Она наконец сама себя поцелует, согреет и приютит,
Так закончится сказка, в которой застряла в хрустальном гробу невеста,
Потому что ей не было в мире тепла и места...