О свидании погрезь
сегодня под вечер.
О плене нежных ласк, желанных встреч.
Гималаи не дымит.
Здесь есть Лафаетт.
Хребет Белых гор, где на полпути
за лихими
поворотами конец.
Цвел хребет зелеными,
но от пасмурной зимы он поседел.
Словно мамонт маленький
стоит один,
торчит ребро.
Он маленький, в кости толст,
если взглядом его обойдем.
Да и знал с самого начала, что не дорастет до Гималаев,
он как телефон – смарт.
Сразу прокумекал всю колоду карт.
Вороны летают над ним: Карр, карр.
Ветер дует. Миг,
и родился мир.
Стал под солнышком весной пригрет,
оно теплое такое.
Потом придет лето, может с ним свет,
может нет мест, где одно оно.
Как сознание в застоящейся, густой мастике
образует форму повилики.
Я всегда о том.
Не бывает горести в одном типе,
мир гетерогенен и разнотипен.
Я проснусь и потянусь, потом поем,
да оно старо.
И оно про вас. И оно про нас.
Иногда нам кажется, что нов свет,
кто-то маловат, кто-то технократ.
Ни один гроссмейстер не играет белыми, доска мала.
Сказал Март.
Разноплановая всегда тоска.
И хребет смотрит свысока.