Кость в шинели подпалин.
Ржев. Сталинград.
С нами товарищ Сталин!
Значит, ни шагу назад.
Мятого почерк конверта.
Всех люблю вас…
В небо красным ракета.
Помним вождя наказ…
Лиц в штыковой не помню.
Смерти карьер.
Взят этот ДОТ и мною.
За СССР…
Сколько нас здесь осталось.
Кровь под ногой.
Может, и не улыбалось.
Но я иду за тобой…
На, покури для вкуса.
Жизнь отстоим… должны…
Ну, же, братья Союза.
Ваши взоры важны…
Мятого почерк конверта.
Всех люблю вас…
В небо красным ракета.
Помним вождя наказ…
Лиц в штыковой не помню.
Смерти карьер.
Взят этот ДОТ и мною.
За СССР…
* * *
Я, Василий Сталин, от своего отца не отрекаюсь!" Эти слова мне пришлось повторять не раз... И во время следствия, и потом, и во время недавней встречи с Хрущёвым... Осудить «культ личности» и «преступления сталинизма» я не могу. Потому что нечего осуждать. Осуждают преступления и преступников. Я могу осудить тех, кто отравил моего отца и очернил его великие дела. Я могу осудить тех, кто надругался над светлой памятью Вождя. Могу и должен осудить. Это мой долг, не только как сына, но и как честного советского человека. Ложью и клеветой нельзя запятнать память моего отца. Он принял из рук Ленина молодую Советскую страну, которую со всех сторон, в том числе изнутри, угрожали враги, а оставил после себя великое социалистическое государство, окружённое братскими социалистическими странами... Разве это преступление? Отец был рулевым, который вёл страну к процветанию и победам. Отца уважали и любили. Это не культ. Это называется всенародная любовь. Можно памятники убрать, но любовь и уважение из сердец людей не уберёшь. Это святое! И это навсегда. Уверен, что через сто лет про Хрущёва никто и не вспомнит. А про товарища Сталина будут помнить всегда. Это я не столько как сын говорю, а как советский человек, коммунист! Василий Сталин. "От отца не отрекаюсь!" Запретные мемуары сына Вождя.