Я бешусь вторые сутки кряду,
Стыдно мне за весь наш Одеон,
Веденяпин, отдавай награду,
Не подходит к премии Димон.
Модно обзывать столицу матом,
Осуждать Прилепина поврозь,
Называть Бандеру нашим братом,
Но язык «клоачным» - это брось!
Кто же наш великий и могучий,
Но такой ранимый защитит,
Как не многоликий и везучий,
И баблом обласканный пиит.
И когда на брег прихлынут волны,
Выйдет, чешуёй горя как жар,
Боевой спецназ Російськомовний,
С языком обретший этот дар.
Но пока, гляжу, иная рота,
Под нестройный одобренья крик,
Охватила горло как гаррота,
Так, что синий свесился язык.
Катерли, Горелик, Подосокорский
Стаф, Бонч-Осмоловская, Бавильский
Гринберг, и Мавлевич, и Слаповский
Долина, и Сумм, и Никитинский…
Миллер и Варшавер и Гандлевский
Штыпель, Шендерович, Барсегян,
Середа, Щербина и Карельский
Рубинштейн, Сурат и Фаликман.
А почему нет золота в стране?
Раздарили, просто раздарили,
Лучше б дали Рыжему вдвойне,
А гасаны после б нас простили.