стены улиц колышатся
театральными кулисами,
за ними – убийца
ждет реплики,
чтобы выйти на сцену
окраины города,
где начинается поле,
освещенное
одиночеством
его жизни
в искаженной действительности.
Деформируясь,
здесь непрестанно меняют облик
собственные
элементы бытия,
примерно так,
как те "угасшие" звезды,
что были кем-то взорваны,
или сами, изгорев до конца,
перестали существовать,
но все еще искрят
миллионы лет,
как сумашествие, как элемент
нашего бытия.