Где у леса кромка тёмная,
На отшибе, у болот,
Дом простой. Там баба скромная
Сколь уж лет одна живёт.
Ночью как-то шавка тявкнула -
Ветер был, в окошко стук?
К двери баба между лавками.
То ли дурость, то ль испуг
Гнал открыть в рубахе сонную.
Двери настежь - мужичок.
А под робою казённою -
Кости с кожей... В кулачок
Сжала страх: "Входи, явился, коль.
К ночи воры, упыри...
(Про себя: убрать бы вилы-то)
Кто ты есть? Смотри, не ври!"
"Каторжанин я, хозяюшка.
По навету упекли.
Хлеба бы, да лавки краешек -
Отработаю рубли."
Сердце жалостливо женское.
Знала баба - мир жесток.
Пропитанье деревенское -
Хлеб, картохи котелок.
К чаю с травками освоился,
Раскраснелся от тепла,
Зыркнул на икону "Троица".
И беседа потекла.
Что уж плёл... А баба клушею -
Охать, ахать не впервой -
Причитала всё, да слушала.
Тоже худо ей одной.
Вот уснул мужик на лавочке.
Убирая со стола,
Баба - под подушку скалочку
Да топорик припасла...
Утром глядь - а гостя нетути.
Баба в слёзы. Что здесь красть?
И на жизнь свою что сетовать?
Всяко дело - Божья власть.
А мужик припас дровишек ей
Да крылечко починил.
Слив приделывал под крышею -
Старый-то давно уж сгнил.
Тут у бабы сердце ёкнуло -
Недолюбленный, худой,
Да и пусть бы даже чокнутый,
Только лишь бы не одной...