Обсидиана пала тень от дум о прежнем,
О прежнем, некогда ушедшем,
Живущем в сердце.
Вкушая сладость ауры фьорд прибрежий,
свободы дум, и ценность естества,
Но мыслью в храме памяти паря,
где нет, конечно же, того,
За что так жизнь ценна.
Оставить все как есть?
И прошлое, вдохнувши памятный завет,
Муаром вдруг окинет спесь,
С которой новый день встречает свет,
Но правда в этом есть?
Пожалуй, нет.
И вновь обсидиана, мрака тень, сокроет свет.
Забудет день.
И разум спит.
Душа и сердце кротко спросят,
Поправ бессонницу - беду унылых лет:
Не приторна ли человеку лесть обмана,
Живущего в глухой тени угасших мира свеч?
Пускай смертельной красотой опущена она обсидиана,
Как феникс возродится в ней опал,
И пустит жизни течь.