И день пройдёт, и год пройдёт,
за ним - и пять, и десять.
Она расскажет анекдот,
вздохнёт - потешный, дескать,
как пара слов с чужой руки,
небрежных, но смешливых.
Сарказма ягоды горьки,
нездешнего налива.
И если я по ней, другой,
соскучился не в шутку,
то я пишу моей рукой,
что я скучаю жутко.
Что через годы стал умней,
что понял этот юмор.
Что я и раньше не был с ней,
и без неё не умер.
Что год прошел, пройдёт и день,
а горькая отрава
в словах, куда её ни день,
как прядь волос кудрявых,
щекочет, ластится, зовёт,
отталкивает гордо...
И это - музыка, и вот,
достаточно аккорда -
и всё сначала, раз, два, три -
словесный яд готовишь,
чтоб снова где-то там, внутри
растить своих чудовищ.