От деревни, стареющей в цепких когтях тайги,
незаметная глазу тропинка в леса ведёт.
Тропка та заросла, век не топчат её сапоги,
лишь кота по ночам замечает на ней народ.
Говорят, чёрен он, как душа вековечной тьмы,
говорят, что глаза его адским огнём горят.
Но куда ходит он, про то языки немы,
словно бросила в глотки им смерть свои якоря.
Сказка ложь, да туман, но любая таит намёк,
пусть печатями тайны закрыты людей уста.
Кто не смог из молчания верный извлечь урок,
тот по чёрному следу пойдёт кота...
В темнохвойное царство лапы кота ведут,
чёрнобархатной пикой целится в кроны хвост.
Он не жертва, не гость - полноправный хозяин тут.
Властелином ступает на ветхий лесной погост
к исполинам надгробий, древнее тайги седой.
Ожидает прихода тьмы каждый света миг
там старуха-кикимора, кличут её Ягой,
чтобы грызть тот запрет, что кошак для неё воздвиг.
Изрыгает проклятия, когти скребут гранит,
жаждет сотни невинных душ заарканить враз,
но кошачий барьер надёжно людей хранит.
Неподвластен клыкам молчаливый кота приказ.
Битва длится столетия, кот и погоста дух,
оба крепко повязаны цепью, которую не сорвать.
Каждой ночью назначена встреча у этих двух
на таёжном погосте напротив друг друга стоять.
Пусть людская молва очернила за век кота,
пусть не ведает люд о погосте и злой Яге.
Цель покоя хранителя будет всегда чиста.
Не ступить за погоста край костяной ноге...