Ходят женщины, ноги разные,
а мы с брательником, не заразные,
не курящие, не болезные,
а работящие и полезные.
Не с женой он спит конопатою,
а с киркой, ломом, да лопатою,
а я опосля работы пыльненькой
дрыхну с рашпилем да напильником.
Руки нам трясут благодарненько, -
молодцы братья, прям ударники!
Раз бульдозер мы с ним исправили
и на выставку нас отправили.
Отразилося солнце в озере,
мы поехали на бульдозере.
Едем, едем мы полем, складочкой,
правит брат ломом, а я кувалдочкой.
Вот приехали, нас там встретили,
разумеется, мы отметили,
После инвентарь, что имеется,
разложили мы, разумеется.
Молча мы жуём, мы не нытики,
только спор зашёл о политике,
про народы спор, угнетённые.
Мы не поняли, ибо тёмные.
А они орут, для утех никак,
против Штатов прут, против техники.
Тут братан встаёт, морда мыльная, -
а заткнитесь кА, вы, дебильные.
Достаёт он лом и напильники,-
а кончай базар, собутыльники!
Он, окончивший сельский техникум,
и поэтому любит технику.
Сгрёб оратора, может Трумэн ты?!
И пустили мы в ход инструменты.
За троих братан наворачивал,
вырубал, махал, а я откачивал.
Мы закончили, ломы всунули,
пот повытерли, в землю плюнули.
И сказал братан, - паралитики,
что вы мыслите во политике?
Отношения там нормальные,
где не только все гениальные,
не с одним умом да кокардою,
а с большим ломом да кувалдою.
Для политики лом помеха ли?
Сели в трактор мы и поехали.
И не дёргались, и не рыпались,
а столбы в кювет так и сыпались.
Пару слов ещё в заключение.
Мы с брательником – на лечении.
Но лечение бесполезное,
ибо любим мы всё железное,
не виртуальное – аномальное,
а натуральное да нормальное.