Перевод с марийского Геннадия Смирнова
И там он, и здесь моросит -
дождь пылью с надгробий стекает.
И ветер целует цветы -
для всех его нежность одна.
Близки все поэты земли,
что в вечности пребывают:
В Елабуге или в Ваганьково,
иль в Сент Женевьев де-Буа...
В Туруново кладбище есть,
на взгорке за городом древним.
В обитель печали и дум
поклон приношу я весной.
Расступятся новь предо мной
сирени кусты и древья,
Наверное, знают они:
всё братство поэтов со мной.
Спят дети планеты одной.
Сердца их от боли взрывались.
Во имя живущих людей,
но взрывов не слышен был звук.
Живём мы, глухи и слепы,
на ближнего огрызаясь, -
Ничтожна, смешна суета
без веры, без счастья и мук.
Нарушив щемящую тишь,
в безветрии дрогнули листья -
Пришедшие рядом со мной
все разом вздохнули друзья.
Дыхание чувствую я,
волнуясь и лёгкие чистя,
И даже дорожную пыль
как будто вбирает земля.
Не жду ничего наперёд,
но знаю: мгновенье настанет -
Слепяще вселенная вся
вместится в раскрытую грудь.
Сольётся с пространством душа,
и сердце стучать перестанет,
Сомкнутся дороги земли -
и мой обозначится путь...
Но знайте: сюда я вернусь
весной согревающим светом
И песни свои принесу,
из тех, что звучат веселей.
Пусть песни другие поют,
и люди не слышат поэтов,
Поверьте: пока ещё есть
добро на родимой земле, -
Нам слушать серебряный звук,
что дождик рассыпал над нами.
И шелест листвы молодой
услышит могильная тьма...
И ветер подует в лицо,
касаясь прохладно устами
В Туруново или в Ваганьково,
иль в Сент Женевьев де-Буа...