когда я ничего не говорю,
немеют рты, и контуры предметов
стираются: где тот предмет, где этот -
ни взять, ни посмотреть по словарю.
когда я ничего не говорю,
молчишь и ты, как будто языками
не объяснить, что есть ладонь, что камень,
а что - бумага. та, в огонь стекая,
в нём не молчит, шепча ему "горю".
когда ты ничего не говоришь,
уходит смысл из рук, бумаги, камня,
садится солнце, и стежок на ткани
расходится; и всё, что есть внутри,
становится немым по счёту "три".
где ты молчишь - там пропадают звуки,
опущены глаза, завесы, руки,
и ни звонка не слышится, ни стука,
и всё - муляж из выцветших витрин.
и если этой самой тишине
придётся опуститься и остаться,
как поездам любых конечных станций,
как до предела сниженной цене -
я буду помнить в этой тишине,
что не имеет смысла звук спасённый,
а среди слов, тобой произнесённых,
бывали обращённые ко мне.