"Печальный август густо надвигает
Ночную мглу. Над миром тишина.
Лишь вдалеке собака завывает,
Да чуть звенит хрустальная Луна"
(Хайров)
Вокруг – то лес, то спящие просторы.
Ночной пейзаж как будто незнаком.
Встречаем безымянные озёра,
Наполненные щедро молоком.
Какой туман! – по грудь, ничуть не выше,
Но дна не видно, – что за чудный брод!
Вот оступаюсь в рытвину, и жижа
Глухие вздохи тяжко издаёт.
Вот, наконец, лесной тропы изгибы
Все позади. Идём среди дворов
И натыкаемся во тьме на глыбы
Лежащих тихо на земле коров.
Лесной разъезд, расслабленность привала,
Журчит вода из старых ржавых труб
И отдаёт углём, как отдавала
Пять лет назад, с моих стекая губ...
Как рад я видеть знаки постоянства
Здесь, в этом милом сердцу уголке.
Лесной реки зелёное убранство,
Знакомый шорох ящериц в песке.
Как нужно мне, чтоб на мои невзгоды,
На боль душевных ран, на скорбь морщин,
Текли родной земли живые воды
С ладоней нескудеющих лощин.
Печаль мою укачивая, дремлет
Пустой вагон под мерный перестук,
И светят придорожные деревья
Дрожащим светом грусти и разлук.