1.
Век двадцатый наступал…
Поперек моренных шпал
Рельсы лентою стелились…
В келье иноки молились,
Чтоб всевышний ниспослал
На страну благую милость…
Порох сох. И тлел запал…
2.
Мерно плавилась свеча…
Про Емельку Пугача
Пели песни старым слогом;
Дети крепли понемногу,
Парни дрались сгоряча,
Да под свист городового
Задавали стрекача…
3.
Терли время жернова.
Иностранные слова –
Новомодные подпруги –
Изучались на досуге
Так, что пухла голова…
Небо предвещало вьюгу…
Подо льдом спала Нева…
4.
Двор приветствовал царя:
Кто за дело, кто за зря,
Кто по чину, кто от сердца
Воспевали самодержца,
В целом правильно беря
Переливы квинт и терций,
Да знамение творя.
5.
Словом властным, но простым
Он ответствовал (листы
Речи писанной по нраву
Не пришлись ему). Во славу
Государя грянул гимн…
Кто при жизни слыл кровавым,
В смерти может стать святым…
6.
Смутой веяло окрест:
В кабаке на сорок мест
Завсегдатые клиенты –
Все поэты, да студенты –
Сочиняли манифест;
Поп, ворча: «Интеллигенты», -
Пропивал нательный крест.
7.
В эмиграции эсдек,
В прочем – добрый человек,
Но подверженный апломбу,
Исподволь готовил бомбу:
«Если выпадет успех,
То досталось поделом бы» …
Чей-то срок уже истек…
8.
Питер был себе нелюб:
Жирный дым из красных труб,
Копотью чернявя лица,
Расстилался над столицей.
И полки голодных губ
Ему вторили сторицей…
В Финском всплыл смердящий труп…
9.
Черт просился на постой –
Вывод ясный и простой
Вытекал без промедленья
Из всеобщего волненья…
Разве только, звук пустой
На предмет непротивленья
Исторгал еще Толстой…
10.
Серый день совсем поблек.
Стаи нищих и калек
Поминали мать честную,
Робко глядя в тьму ночную
Из-под оловянных век…
Ничего не предсказуя,
Наступал двадцатый век.