Уже давно дорога не пылит.
Позарастали тропки меж подворий.
Село совсем заброшено на вид,
Невелико, но знало много горя.
Седая колоколенка, погост
И море разнотравья лугового...
Речушка - вдалеке и ветхий мост...
Печальная безжизненность алькова...
Я раньше не бывала в тех местах,
Но слышала рассказы. Мал-помалу,
Преодолев свой первобытный страх,
Решилась - на "Ивана", на "Купалу"...
Случалось ли такое каждый день
Никто не знал, все видели под праздник.
В округе есть немного деревень,
И те селяне памяти не дразнят.
И неслучайно, под "Иванов день",
Я в путь пустилась на стальной лошадке.
Встречала сиротливость деревень,
Но в основном - луга, поля, посадки.
Попутчики лишь к вечеру нашлись -
Общительные сельские мальчишки.
И лавой байки страшные лились,
Ужасные, порою даже слишком...
Я хорохорюсь, мол, не страшно мне.
Они в ответ: "Что ж, многие с рассветом,
Топя ночные ужасы в вине,
Хотели позабыть о месте этом!"
Дорогу указали, а потом,
Велели отыскать сарай с подковой.
Чтоб мне заночевать в сарае том
И быть к ночным видениям готовой.
Задумчивым и тихим был тот край.
Ни зверь, ни птица не явились взору...
Но, вскоре, отыскала я сарай
С подковой, сеном, только без запора.
С зарёй напару догорал костёр...
Шептались с ветром, трепетали травы...
И вот уж ночь раскинула шатёр
Над уголком печальной горькой славы.
В сарае не спалось и я во двор
Обратно вышла. Приближалась полночь...
Вдруг слышу: "Эй, Матвевна, я - не вор,
Я, слыш-ка, председатель. Геть на помощь!"
Я обернулась. Прямо за спиной -
Селянка в спальном рубище, босая
И говорит: "Ты зря опять за мной.
Захватчиков я больше не спасаю!"
- Ты шо сказилась? Нонче ж - на расстрел!
Иди, сказал, зову чай не на танцы!
- Стреляй! Да шоб ты с ими угорел!
Пусть передохнут все твои германцы!
- Добром не хошь, так хату запалю!
Куды подашси с маленьким рабёнком?
- А ну попробуй! Вилами сколю!
Глянь, в хате - на Ивана похоронка!
Вали отсель! Иль порчу напущу!-
И выпростала руки, вроде знака...
- Уйду и глупость всю твою прощу.
Но, что фашисты сделают однако?
И он ушёл. Она метнулась в дом
И выбежала с мальчиком трёхлеткой...
- Беги до тётки, я приду потом.
Храни тебя Господь! Быстрее, детка!
Я попыталась броситься вперёд,
Чтоб ей помочь и проводить мальчонку,
Но, что-то навалилось, не даёт...
Я - будто столб недвижный и никчёмный.
Едва успел ребёнок убежать,
Каратели примчались на подворье...
А я дрожу, не в силах губ разжать
И понимаю, неизбежно горе!
В колодец, что один был в тех местах
Матвевну зашвырнули, будто щепку.
- Вот - ведьма, ведь не тонет! Не чиста! -
Зло рыкнул полицай в немецкой кепке.
И выловив несчастную багром,
Стегали зверски до крови ремнями.
И после, не убив, втащили в дом,
А окна закидали головнями...
Огонь бежал от дома по двору
По длинным керосиновым дорожкам,
Сожрав подворье целиком к утру,
Лишь "мой сарай" он не достал немножко.
И вся деревня сгинула в огне,
Трагические унеся секреты.
И вот один из них открыла мне.
А я решила написать об этом!