Ранее утро. Где-то, в округе, раздаются мычания коров. Это пастух собирает стадо.
Изредка, долетает и крик пастуха.
С коровами, соревнуются пастухи – они тоже, напоминают всем, что утро уже наступило. Окрики пастухов, будят округу.
Через какое-то время, появляются возгласы женщин. Это они, уже подоили своих коров, и вывели за калитки, а потом, спешили распродать свежее молоко, пока оно отдает свой жар.
Гремят бидоны – это переливают парное молоко. Моя мама, в отличие от своих соседок,
тихо торгуется с молочницей, а та, охая какое-то время, уступает в цене и переливает проданное молоко маме, в мамин бидон. Мама всегда торгуется с молочницами. Так всегда поступала и ее мама, т.е. моя баба Аня. Так за покупкой, происходили иногда и беседы о житье-бытье: кто-то жаловался на свою жизнь, кто-то ругал погоду, кто-то ругал солнце, кто-то, как моя мама, хотела с утра сделать небольшую передышку. Поэтому, все, с утра было распланировано.
Мама, как и бабушка, вставали рано - надо было, с утра, много чего переделать по дому.
Баба Аня, т.е. мамина мама, жила на другом конце города. Но ранехонько, всегда прибегала к дочке – помочь по хозяйству, поиграть с внуками.
Дед Николай отпускал ее, т.к. очень любил свою дочку и своих внуков.
Сам он, часто был в разъездах, поэтому никогда не обижался на своих женщин. Дед старался восполнить свое отсутствие – постоянными подарками.
Так вот, торговля, во дворе, была так необходима! К тому же – обеим женщинам!
Торговка удалилась. Ее голос удалился, но по-прежнему, эхом, доносилась торговля в соседнем доме. Послышалось бряканье бидонов, скрип калитки. Но это, повторялось еще долго.
Моя мама прошла по двору и приблизилась к дому. Я была рада - можно будет спуститься со второго этажа и попить свежее молоко. Вдруг, на встречу маме, вышла бабушка – бодрая и опрятная, в чистом, цветастом переднике, на голове платок, в мелких цветочках, с мелкими зелеными листиками, серое однотонное платье, красиво украшал белый воротничок. Бабушка всегда опрятная, всегда спокойная, молча потянулась к бидону с молоком.
Я услышала, как она сказала маме:
-Давай, я сама занесу, а ты ступай в лавку, она уже открылась.
Я очень обрадовалась этой новости. Но выходить из комнаты, я не спешила. А потом, я знала, что мама, обязательно купит нам, малым, чего-то вкусненького.
Мама поправила на голове платок, скинула васильковый передник и поспешила в дом,
за деньгами и корзиной.
Я - старшая дочка, а как каждая старшая дочка, уже знала, весь дневной распорядок в семье, хотя мне не исполнилось и семи лет. Но осенью, меня обязательно, поведут в школу. А пока – лето… Долгожданная суббота, она наступила!
Я сидела у окна, на втором этаже. Оконные рамы были давно раскрыты, но меня скрывала занавеска. Я сидела тихо, т.к. в комнате крепко спал младший брат Славик и младшая сестра Соня. Соня, была младше меня на один год.
Она всегда спала до последней минуты, пока не раскричится младшенький брат. Разбалованная Соня, редко помогала маме по дому, да и не утруждалась и с братом.
Она находила предлоги уединиться, а иногда просто пряталась на фруктовых деревьях.
Ее проказы, легко забывались мамой, а вот отец, мог и отшлепать вицей.
Отца мы боялись все. Но больше всех, за проказы, за обман, доставалось Соне. Мне, он всегда находил занятие, особенно, с братом, хотя, я, его любила и никогда не оставляла без присмотра. Брату исполнилось четыре года. Любые, мамины поручения по дому, я исполняла прилежно. И повода, чтобы меня наказали, я не давала.
Я сидела у окна. Конечно же, своими криками, меня разбудила молочница.
Я знала, что скоро и мне, найдется какая – то работа по дому.
Бряконье бидонов отдалялось, но крики на улице становились еще громче.
Это значит, что настал новый день, и начнутся вот-вот, все хлопоты в каждом доме.
Коровы отдалились, и мычания во дворах тоже прекратились.
Заскрипели по дороге упряжки. Мощенная камнем дорога, оповещала все дворы –
своим шумом, ржанием лошадей, окриками мужиков, которые поторапливали лошадей,
не забывая поздороваться на ходу со своими знакомыми - во дворах и в повозках.
Наш город был не большой, но уютный.
-Какие красивые дома! Уютные улочки, с лавками! – думала я.
Восемь улиц, которые петляли, между собой, обрамляли город со всех сторон. В центре, стояло здание, где размещалась почта, через площадь, напротив, был выстроен клуб.
В нашем городе, можно было купить буквально все. На окраине, при въезде в город, стояла кузница. До нас долетал звук молота, он звонко ложился, когда отскакивал от железа. Я, с дедом, посещала кузницу, где он менял колеса или заказывал новые подковы, своим лошадям.
Деды, очень гордились своими упряжками. В нашем городе, был магазин для лошадей, где продавали всякую всячину для них. Так получалось, но и с бабушкой, проходя в продуктовую лавку, мы проходили мимо разных лавок, в них продавалась всякая всячина. У меня, голова вертелась во все стороны, я все рассматривала, пока бабушка или мама выбирали себе что-то нужное.
Удивляла всех, наша высокая церковь, она красовалась на берегу реки, на самом высоком откосе. Стоять на откосе было страшно. Но наблюдать за церковью, можно было с берега реки, т.к.наш дом стоял напротив церкви, но на противоположном берегу реки. Там, где проходила дорожка в лес и на поляну с ягодой. Свободный берег, покрытый камнями и булыжниками, обрамлялся низкой травой. Но, на другом берегу, стояла, где-то на верху, наша, та самая церковь, о своем существованием, она напоминала боем колоколов. Чтобы попасть к ней, нужно было пройти очень большое расстояние. Казалось, что крест на куполе церкви, касается белых облаков. Ослепляла и манила к себе позолота на больших куполах. Что-то таинственное, влекло нас посмотреть на купола. По выходным, вереница людей, которая тянулась вдоль дороги, казалась, никогда не иссякнет. Стар и млад, все шли к церкви, хотя, кто-то подъезжал и на упряжках.
Завтра выходной – воскресение, мы все, дружно пойдем в храм. Но, это, все, будет завтра…
Я думала о том, что, возможно, мама позовет меня с собой в лавку. Ходить по мелким лавкам, я очень любила.
Надоедливые лавочники, в лавках не засиживались, они ходили с лотками по домам, предлагая свой товар. Пока утро и лавочников не слышно. Только редкие ранние пешеходы, по-прежнему спешили по своим делам.
Опять проехала очередная повозка, за ней следующая. Кто-то покрикивал на лошадь…
Я млела у окна в ожидании. Мама к нам не поднималась. Бабушка, много раз проходила под окнами. Но суматохи в доме не было. Прислуга, которая присутствовала в обычные дни, сегодня, нас не беспокоила. В доме разговаривали тихо.
Но утренняя суматоха на улице, не будила моего брата. Он спал очень крепко. Его могла разбудить, только мама, но мама, сильно любила его и поэтому, ему дозволялось спать по долгу, чем Слава, все время и пользовался. Я молча наблюдала за спящим братом, а также за тем, что происходило у нас на улице.
Наш дом стоял в середине улице. Дом, из белого камня, был выстроен, богатыми дедами, со стороны отца и со стороны мамы. Они были добры к нам и очень помогали
моему отцу, вести хозяйство. Шестнадцать комнат, которыми пользовались по усмотрению родители. Рядом, стояли почти такие же, белокаменные дома, с разными крылечками, с разными, расписными окнами, с разными крышами. Каждый дом, был огорожен металлическим красивым резным забором. Калитки закрывали вход на улицу, которая была очень длинной и прямой. У каждого дома, рос сад, виднелись кустарники. Красивое убранство, завершали клумбы, с множеством цветущих цветов.
Больше всего, у мамы ценились гладиолусы, она обожала их и, всегда, посылала поливать меня или сестру. Но сестра, иногда забывала полить, тогда мама поливала их из лейки сама, но уже поздно вечером, когда были переделаны все дела по дому.
Я, вновь глянула на Соню, она широко улыбалась. Я сказала:
- Что, не спиться?
В ответ, я услышала ее вопрос:
- Молоко купили?
Но ответ, ей - не нужен был. Она, лихо выбралась из-под одеяла. А потом стремительно выскользнула, из комнаты. Я ждала брата, а он все не хотел просыпаться. А коли, он спит, то я никуда и не уходила, так просила поступать мама. Она не хотела, чтобы он пугался, оставаясь один в большой комнате.
В комнату ворвалась моя сестра, она улыбалась. Это означало, что молоко, она уже отведала. Предательская белая капелька задержалась на ее верхней губе. С порога, она крикнула:
- Чего сидишь? Вон, брат, посапывает себе, могла и сама сбегать на кухню. Там бабушка, а мама ушла с корзинкой в лавку, - подъитожила она вдогонку.
- Я видела, когда мама уходила, - ответила я.
- Ты на кухню пока не ходи. Там папка злой, он ударил меня, но я убежала. Я нечаянно, очень спешила и пролила молоко из кружки.
- Ты поскользнулась?
- Да нет, я с полной кружкой поспешила на улицу, а там папка. Он закричал на меня, что «мол, еще не умылась, а уже с кружкой бегаешь!» Я побежала снова на кухню, потому что знала, что бабушка Аня заступится за меня. Почему папка - всегда злой? Ты не знаешь?
- Знаю, - тихо ответила я. Но тебе не расскажу! А то и мне достанется, от папки. Вдруг он услышит наш разговор!
-Да нет! Пойдем на речку, там и расскажешь!
- Нет! Папка на речку тоже ходит – он сегодня точно пойдет собирать сухие ветки, т.к. собирался коптить рыбу. Я слышала, мама его просила покоптить рыбу. Да и в холодном погребе ее полно, он нам с мамой показывал. Я вчера с мамой ходила на рынок! Ты, что забыла?
- Да и ладно! А пойдем в лес за орехами? Ну, пожалуйста, - клянчила Соня.
- Хорошо! Только надо поговорить с мамой.
-Она отпустит нас! Точно!
-Давай дождемся маму, - сказала я.
Проснулся Славик. Он открыл глаза и молча наблюдал за нами. Он улыбался.
- Вот, он проснулся, а если бы я ушла…- вырвалось у меня.
Соня выскочила из комнаты.
Она, своего - добилась: прогулку я, ей, почти пообещала.
Да, конечно, - молча размышляла я, - за орехами нас отпустят. Надо позвать соседок, чтоб в лесу не скучать,- задумалась я.
Тогда, они тоже услышат нашу тайну!
Нет, придется идти вдвоем! – подъитожила я.
Слава! Ты вставай потихоньку, и пойдем на кухню.
- А можно, я не буду одеваться?
-В рубашках, ходят только приведения! – парировала я.
Ты – приведение?
-Нет, - тихо ответил брат.
- Я тебя люблю, но мама сказала, что надевать штаны, ты должен научиться сам.
И давай, не ленись!
Я подошла к брату и обняла его. Он заулыбался. Он снял ночную рубашку и надел майку. Засунул ноги в черные ботинки и стал помогать мне, заправлять его кровать.
Слава, вдруг показал рукой в сторону, и я увидела, неприбранную Сонину кровать.
Мы также прибрали и ее. Я похвалила брата. Он схватил меня за руку, и мы отправились на кухню.
Бабушка, увидев нас, рассмеялась. Она подошла к Славе и обняла его. Слава сказал:
-Баба, я тебя очень сильно люблю.
- Я тебя тоже, но умываться, мы пойдем во двор.
Мы вышла на улицу. С утра сильно грело солнце. Мимо дома проносились повозки, проходили люди, но бабушка повела нас к роднику, который тихо пробивался из земли и убегал в сад, как узкая дорожка.
Я тоже, быстро умылась холодной родниковой водой. Слава повизгивал. Видно вода ему не понравилась. Бабушка приговаривая, вытирала своего внучка, т.е. моего брата.
Наблюдая за ними, я дожидалась их. С визгами, Слава побежал к дому. За ним следовала бабушка, которая вдогонку кричала:
- Не спеши! Смотри, а то упадешь!
Я прыгала за ними. Такой хороший день!- подумала я. Но вспомнила сестру, которой досталось от отца. Сестры, не было видно, как и отца. По всей видимости, он ушел по своим делам, - сделала я вывод. Я даже обрадовалась! Отец, не любил, когда мы вертелись под ногами. Всегда ругал или прогонял с глаз. А вот почему, он такой, я знала - я услышала, как разговаривали бабушки между собой об отце. А потом, я видела, что это и на самом деле, все было так, как сказали бабушки.
Бабушка Аня, нас любила побольше, чем папина мама. Ее звали Милена. Она была очень гордая, важная и обнимала, но не всегда! А гостинцы она приносила. Настроение у нее всегда менялось- то злая, то добрая, то безразличная к нам.
- Наследники, - всегда повторяла она.
Баба Аня – мамина мама, она, очень часто была у нас дома. Вот, она, то, никогда не позволяла себе кричать на нас. Даже ругала как-то по особенному, по доброму. Когда она была у нас, дома царила тишина. Она и отцу, не позволяла ругаться с мамой. Без нее, отец был - не выносим. В доме стояла суматоха, а мама, все делала быстро и молчком.
Отец замахивался на маму. Видя это, мы все заступались за маму. Отец переключался на нас, а мы убегали к себе в комнату. А вот, к нам в комнату, он никогда не заходил.
Мама часто пугала сестру, что если она не будет заправлять свою кровать, то она скажет об этом отцу. Но, конечно же, мы этого не боялись. Мы знали точно, что отец к нам не зайдет.
Во дворе было тихо. Куда-то пропала сестра. Она по-прежнему не появлялась. Она поступала так всегда. Проснулась и как кот, который ходит сам по себе, она установила свои правила существования. Она избегала отца. У нее была своя компания, которая исчезала из дому, как и появлялась, в любую минуту, даже поздно вечером, когда стояла невыносимая темнота. Даже крики отца ее не чему не учили. Правда, коли, она попадала отцу под руку, тогда он порол ее, успевал, вымостить на ней все свое зло и все неудачи за день. Она стойко выносила побои. Мама плакала, видя это, и закрывала сестру от отца. Но Соня, поступала все равно на свое усмотрение. Ее наглость удивляла меня. Мы часто беседовали с ней, только на утро, она оставалась упрямой и бунтарской девочкой. Она еще больше ненавидела отца, а он ее.
Соне было шесть лет, но она была хитрее меня, хотя я была старшее на год. Я не могла ослушаться маму. Я очень ее любила. А отца, не любила, но старалась, чтобы поводов пристать ко мне, у него не было. Все, о чем меня просили старшие, я старалась делать прилежно. Я помогала маме и бабушке всегда и во всем! А Славика, баловали все. Даже отец, когда был зол, никогда не ругал его. Но мог подразнить и молча пройти мимо своего любимчика. Отец не утруждал себя, сюсюкаться с ним. Славка, как отец, имел черные волосы, а мы с сестрой были, как мама – русыми. Бабушка Аня, она говорила с гордостью:
-Моя кровиночка, - это на меня и мою сестру. Слава, рос полненьким малышом. Я – была стройной, худенькой девочкой. Сестра Соня – невысокая, но полненькая.
Вот и мама появилась у калитки, она широко улыбалась. Бабушка пошла на встречу маме и забрала корзинку. А я, со Славиком, стояли у стола, на котором стояли две кружки с молоком, а на тарелке красовались бублики. Обрадованные приходом мамы, мы с удовольствием уселись на стулья, конечно же, я усадила брата на стул, иначе бы он мог опрокинуть кружки. Бублики были мягкими, а вот, молоко успело остыть. По – честному, говоря, я не любила парное молоко, поэтому с утра не спешила бежать на кухню. Но никому, об этой тайне я не рассказывала.
Мама высыпала на тарелку немного леденцов, поцеловала нас обоих по очереди и удалилась в дом. Бабушка, прежде чем следовать за мамой, попросила:
- Поиграй с ним, а на обед, я, вас позову.
Бабушка спросила, отходя от нас:
- А отца не видела? А потом, куда у нас подевалась Соня?
- Не знаю где сестра, я видела ее только часа два назад, она была в комнате.
А папа к нам не заходил.
Но бабушка уже не слушала, она удалялась от нас. Да, она и без меня знала, что отец исчезал, всегда молча и никому не докладывал о своем уходе.
Я осталась с братом. Мы поедали вкусные леденцы. Стол, за которым мы сидели, находился в тенечке. Слава сидел ровно, но без перерыва болтал ногами. А потом я вспомнила, что у нас куплена новая книга и я попросила брата аккуратно посидеть на стуле, что мне, нужно взять ее в комнате. Брат пообещал мне, что баловаться не будет.
Я быстро устремилась в дом. На встречу шла мама, она поймала меня, а то иначе я врезалась бы в нее, и сказала:
-Куда спешишь? А брат?
- Я за книгой! Мы во дворе читать будем!- ответила я. Я побежала дальше.
Через пару минут, я уже стояла вновь на дворе. Брат по-прежнему сидел на стуле и дожидался меня. Я увидела, что мама, умывается у родника. Она смеялась. Я крикнула:
- Мама я уже вышла. Мы читаем.
Я уселась на стул, рядом с братом и стала читать сказку. Брат слушал молча, но не забывал грызть конфеты. Он так увлекся, что забыл болтать ногами. Мы читали минут тридцать. Потом, Слава сказал:
- Давай поиграем мячом.
Мяч лежал рядом с клумбой. Я отложила книгу, и мы принялись играть мячом. Слава пищал от удовольствия.
Потом я увидела маму, она вышла к нам, подошла к столу и поставила графин с водой.
- Мама, а можно, я с Соней после обеда схожу в лес за орехами?
- Какие орехи?! Они собираются по осени! А вот земляника на полянках уже поспела.
Давай, после обеда, я уложу спать Славу и сама за ним присмотрю, а ты с Соней и прогуляетесь. Бидончик возьмите – не забудьте. А пока - гуляйте!
Я была очень рада. Но Соня по- прежнему не появлялась. Я даже подумала, что она забыла о нашем разговоре.
Но время летело само по себе. Сегодня – суббота, на улице постоянно раздавались голоса, и шум повозок по брусчатке. Этот шум, стал бесконечным.
У нашей калитке, появилась бабушка Милена с дедом Казимиром. Они ждали, когда кто-то из домашних откроет ворота. Они дергали за кольцо, которое гремело по прутьям калитки. На шум выбежала мама, она открыла металлическую калитку, и шумно, и радостно стала приглашать их во двор. Шумная компания приближалась к дому. Бабушка Милена, проходя мимо, меня и Славы громко воскликнула:
- Как дела, наследники?
Дед Казимир поймал внука, взял на руки и некоторое время щекотал его. Брат заливался смехом. Дед, громко сказал:
- Милена, а где же у нас вкусняшки?
Довольный дед хохотал уже вместе со Славиком. Бабушка подала мне кулек с конфетами и связку сушек, все это лежало у нее в холщевой сумочке. Дед, подкинул моего брата вверх, а потом поставил на землю.
- Ладно, гуляйте, а мы удалимся, нам нужно поговорить.
Дед догонял женщин, которые стояли у дверей и ждали, когда он подойдет к ним.
Прошло еще, немного времени и появился отец и кто-то еще. Но, находясь у дома, я не видела, кто там еще стоит. Отец шел первым, а за ним, я разглядела деда Николая.
Они шумно переговаривались. Приблизившись к нам, дед обнял Славку, расцеловал его и протянул машинку на веревочке. Славка, довольный подарком улыбался. Отец, стоял рядом и молча смотрел на нас.
Прошло немного времени, и на двор вышел дед Казимир.
Дед Казимир подловил меня и тоже поцеловал в щеку, он протянул мне коробочку и сказал:
- Посмотри.
Помолчав, он добавил:
- Завтра, я с бабой Миленой, уеду в гости, к родне в Варшаву, да и в Киев надобно заехать по делам. Вам придется немного поскучать, без нас. Но мы уедем только на одну недельку, а, может, на две.
Он замолчал.
- Вы будите скучать?- вдруг спросил дед,- Мы немного посидим у вас, а ночью уже уедим, до утра ждать не будем. Дорога будет у нас длинной, но надеюсь легкой. Попрощаюсь с тобой, пока не забыл.
- Да, ну конечно! Дед, только ты, там, долго не будь! Ну, правда!
На это дед добавил:
- Посмотри подарок - там бусы, зеркальце и гребешок.
Я открыла коробочку. Там выделялись бусы, они были цветными, мелкими и очень красивыми. Зеркальце, было обрамлено желтой мягкой тканью, а гребешок, тоже, был яркого желтого цвета.
Дед спросил:
- Меня поцелуешь?
Я чмокнула его в щеку и убежала к столу.
Вдогонку, дед Казимир спросил:
- А Соня где? Ее тоже ждет сюрприз!
Но какой, он не сказал.
- Не знаю где она! Она все время где-то занята!
Возможно, она убежала в гости к сестре Васелине, которая жила на соседней улице. Родители ее, всегда приглашали Соню в гости, т.к. у них была только одна дочка, а чтобы не скучала, то ей необходима подружка. А лучше, двух сестер, которые любили друг дружку, желать более и нечего!
Деды, довольные, тем, что нам понравились их подарки, направился в дом, вместе с отцом, который все время, задумчивый стоял рядом. Слава с шумом топтался на тропинке. Он не смотрел в мою сторону. Ему по нраву пришлась новая грузовая машинка.
В доме, от приготовления пищи, стало жарко, и мама открыла все окна на первом этаже. Шум из дома, стал слышен и нам. Я была рада гостям. Немного погодя, вышла бабушка Аня, она попросила нас следовать за ней, кушать. Славка стал хныкать.
Бабушка взяла за руку Славу и повела в дом.
- Пообедаете, а потом и доиграешь! – уговаривала она.
Я пошла за ними, захватив с собой коробку с подарками.
Мы помыли руки и дружно уселись обедать. Слава начал баловаться. Бабушка села рядом с братом и стала кормить его с ложки, приговаривая:
- Кушай, а то не подрастешь! И сил не хватит катать машинку! А сестра, смотри, вон, как быстро кушает!
- Павлинка, давай - кушай хорошо! Это подошла мама. Потом, мама добавила,- ты куда-то собиралась…
Я - в курсе! Ищи Соню и отправляйтесь!
Подошла бабушка Милена.
-Я с дедом Казимиром уеду ночью, а мне хочется еще попрощаться с вами! Мы на недельку уедем. Меня брат ждет в Варшаве. Я вам гостинцы привезу! А потом, деду, еще лошадей в дорогу нужно накормить хорошо!- буркнула она. Вообще-то, надолго не уходите!
Подошла баба Аня и спросила:
-И где, эта неугомонная девочка делась? Где Соня? Она забыла о тебе?
- Возможно, Бабуля! Может и Соня не придет…
А вдруг, она забыла? С нее станет!- подумала я.
Но на пороге стояла Соня.
- Я уже наелась! В гостях, - добавила она.
-Что-то шумновато у нас! Бабушка, что происходит?
Бабушка повторила все то, что сказала мне.
- Ладно! Мы - не надолго! Я видела на скамейке бидон.
- Пойдем, сестра! Хватит кушать!
Но добавила:
- На кухне, захвати пироги с вишней. На прогулке они пригодятся.
- Возьми, возьми, - подбодрила бабушка Аня.
Я вбежала на кухню, взяла четыре пирожка, быстро завернула в холщевую ткань и удалилась во двор. Соня, уже стояла за калиткой. Вдруг, она сказала:
- Спрячь бидон за кустом, я собирать ягоду не буду.
- Выходит, что мы обманем маму…
Я – против обмана! Сколько найдем, столько и соберем! – буркнула я.
- Как хочешь! – согласилась сестра.
Хотя, Соня и была младше меня, но хитростью, обладала неимоверной. Ее наказывали за вранье, но это не помогало, в ее воспитании. Соня затаивалась, уединялась, но не поддавалась ни на какие уговоры родителей. Она отдалялась от родителей, с мыслями –
« чем дальше, тем лучше». А сестры мамины, наши тетки, всегда оставляли ее у себя, т.к. знали, что все равно убежит, даже не отпросится. Отец ругал теток, но, зная не сговорчивый, жесткий характер отца, они баловали Соню.
Мы быстро шли по длинной мостовой. Соня сказала:
- А давай, когда закончиться улица, снимем ботинки! У меня ноги вспотели!
- Чуть-чуть осталось! Потерпи!
Солнце жарило все сильнее. Стойкая к испытаниям сестра забегала вперед. Я старалась не отставать. Соня радовалась – полянка, почти на виду…
Осталось пройти мимо речки и завернуть к кустам, а за кустами красуется наша долгожданная полянка с ягодой. Мы сняли ботинки, перевязали их шнурками и забросили на плечи. А вот, снятые носки, пришлось положить ко мне в карманы сарафана. Соня шла в красной юбке и белой кофточке с воротничком, а на рукавах – фонариках и на груди, красовалась красивая вышивка. Соня была коротко стрижена, т.к.
она не любила заплетать косички, а я, в отличие от Сони, любила свои длинные косы, в которые я вплела атласные ленты. Размахивая бидоном, я побежала вперед. Соня догоняла. Теперь, мы обе увидели полянку с ягодой. Я сразу устремилась собирать ягоду.
Крупная земляника собиралась легко. Бидон наполнялся. Я увидела, что Соня и не собирается ссыпать ягоду в бидончик, тогда я обиженно сказала:
- А в бидончик кто будет кидать?
- Сначала - наемся! - был ответ Сони.
Я, вообще-то, пришла послушать тайну!
- Я сначала соберу ягоду для братика! У нас гости, я не хочу, чтобы нас, сегодня ругали!
- Ладно, чуть-чуть помогу,- проговорила Соня, поедая сочную ягоду.
Прошло какое-то время, и Соня сказала:
- Все! Хватит! Я устала!
- Ты отдыхай!
Возьми пирожки, они вон там лежат в траве. Мне, оставь в тряпке, а то жуки набегут!
- Ладно!
Соня с удовольствием уплетала пирожок. А я старалась побыстрей, собрать ягоду, мне осталось, еще чуть-чуть потрудиться, и будет бидон - полным.
Вот и все – бидон полон и мне не стыдно, вернуться домой.
Соня лежала на спине, прямо на траве и рассматривала облака.
- Смотри, они похожи на животных!
- На каких?
- Да, вон – корова! А вон, там – кролик! А там - кот, а там – собака. А там – мяч,- выкрикивала сестра.
Я засмеялась.
- Ну, слушай мамину тайну, - сказала я.
- Она мамина?
-Да, слушай, же ты!
И я стала рассказывать о том, что я слышала от бабы Ани.
«Отец наш был большой охотник до игры в карты. Он сильно напивался горилки и в пьяном угаре, со своими друзьями, могли заложить, что угодно, если в игре не везло, то он едва добирался до родного дома. И каждый раз папка умудрялся не сильно проигрывать. А тут, видно удача от него отвернулась. Он проиграл все свои карманные деньги, а потом стал закладывать имущество своего отца. Папка хотел отыграться, но завяз в долги еще сильнее. От злости, он рвал на себе рубашку.
Он божился, что отдаст свой долг. От горечи, он даже подрался, доказывая, что его отец-
Казимир, все оплатит, и что беспокоиться не нужно. Да, отец его был очень состоятельным хозяином. Он обладал документами на землю, поместья, дома, у него везде числилась прислуга, и каждый дом был чист и ухожен. Он разъезжал с бабой Миленой по районам и проверял, как домашние работники справляются со своими обязанностями. Он всегда следил за порядком и никого не жалел, если кто-то провинился в чем-то, ухаживая за его домами.
За всем этим, наблюдал и их единственный сын Петро. Когда он повзрослел, он часто подумывал, что скоро, отец отпишет ему наследство. Но жениться он не собирался. Он вел разгульный образ жизни. Он тратил отцовские деньги, которые выклянчивал у отца, а иногда, и выигрывал их, у своих друзей. Отец его, прощал сыну все шалости.
Но сегодня, Петро не хотел идти домой. Деваться было не куда… Шатаясь, он добрел до дома.
И свалился без памяти у себя на крыльце, дальше, он, уже ничего не помнил.
Его, обнаружила - его же мама, но на шум вышел его отец, который и увидел, что из кармана торчала пачка бумаг. Он прочитал все расписки. Оказалось, что он пьяный, пришел к другу отца, у которого и выпросил деньги, которые тут же и проиграл. А друг отца, и был, мамин отец - Николай, но мама этого не видела, и не знала, что кто-то был у отца.
На утро были разборки. Отец поколотил сына, т.е. нашего папу – Петра, и сказал:
- Коль продаешь свое наследство, я тебя самого продам или сдам в рабство.
Долги, я, твои, дружкам отдам, а вот заложенное поместье моему другу, я не прощу.
Пойдем, к Николаю и решим весь спор сразу!
Он отвел его к своему другу. Они очень долго спорили и решили:
- Он должен жениться на единственной дочке Николая и Анны – Анне.
Петро упал на пол и клялся, что он никогда не простит отца за это.
Он кричал:
- Лучше, я сдохну под забором! Выгони, но жениться я не буду!
С шумом, с проклятием, но его заставили жениться. Наш папка ненавидел целый свет! Дед Николай, следил за Петром, и обижать единственную дочь не давал. Баба Аня плакала, плакала мама, но их успокаивали, т.к. семьи были очень богаты, то знали, что детей и будущих внуков, все же, все будут поддерживать и оберегать от непутевого отца.
Перед венчанием, отец упал, на пороге церкви, умоляя своего отца:
- Не хочу, батька – помилуй!
Он долго сидел на виду у всех гостей перед церковью, на земле, пока отец, не взял его за ворот:
- Не позорь меня – убью!
Наследство получишь, но распоряжаться не доверю, все деньги отдам Николаю.
Понятно? Еще одна истерика и тебе крышка! Меня все уважают, кроме тебя! А раз так, живи самостоятельно! А Николай из тебя вылепит человека!»
Я и Соня, сидели притихшие. Даже я, все знавшая, снова призадумалась над нашей жизнью.
Вдруг, Соня произнесла:
- Вот почему он такой злой! Он нас и не любит – никого! Я даже видела, как он на маму руку поднимал! Он, у нас, как гадкий утенок! Только - гадит! Вот, почему нас лупит!
Теперь, я буду его, еще больше бояться,- добавила Соня.
-А я, стараюсь промелькнуть и удалиться, я тоже его боюсь!
А мама и бабушка, не всегда рядом….
- Все, домой, сестренка! – громко сказала Соня, она бодрее зашагала в сторону дома.
Я зашагала следом. Но было тяжело нести бидон с ягодой.
На краю дороги, мы сели чуть-чуть передохнуть.
- Домой, что-то не хочется – совсем, - тихо сказала Соня.
-Не уходи никуда! Пойдем до дома, к маме, она ждет нас, беспокоиться…
Мы встали с травы, Ботинки, были на нас. И я, вдруг вспомнила про пирожки, которые оставила мне сестра.
- Лежат там… Жалко!
- Я не вернусь, - бодро сказала Соня. До дома близко, там нас и накормят!- добавила она.
Я посмотрела на сестру и рассмеялась. Губы и щеки были испачканы ягодой. За разговором, я даже не заметила этого. А обиженная Соня, вдруг сказала:
- Смотри, а то бидончик свой оставишь!
Соня, на пути к дому, становилась вся «колючей», как и прежде, с утра. А я добавила, нисколько не обиженная:
- Это же для всех!
Мы поспешили по брусчатке. Солнце, по-прежнему грело, и очень хотелось, побыстрее, оказаться у своего дома. Вот показался и дом. Мы прошли мимо магазина, разных лавок, где еврейские семьи и жили, и торговали всякой всячиной. Нас торговцы знали, как и мы, ходившие с мамой или бабушкой, запомнили их.
Очень хотелось пить, но мы терпели. В какой-то момент, Соня рванула вперед. Она крикнула мне:
- Я первая.
У калитки сидела баба Аня, которая поставила стул в тенечке, она вскочила и сказала:
-Ну, наконец - то! А я хотела идти - вас искать!
Соня прошмыгнула первой.
- Буду отдыхать! Баба Аня, меня не зови, я – отдыхать! Солнце сморило нас!
Услышав нас, вышла мама и погрозила пальцем.
- Долго были! А я уже плакать хотела! Ушли - одни! Больше не пущу! Кушать, обе – на кухню или в гостиную! Там дедушки, уже заждались вас.
А ягоды - набрали! Вот умницы! Завтра пироги испеку вам, с земляникой.
Я побрела к роднику и умыла лицо и руки.
Счастливая, что мы на месте, я побрела в дом. А там, шумно разговаривали все.
Взрослые спорили, что-то доказывали. Я побрела на кухню, где на столе меня дожидалась простокваша. Чугунок был полон. Я ложкой наложила себе простоквашу
и уселась за стол. Хотелось тишины. Но вошла баба Милена и спросила:
- А почему одна?
- Соня на верху – в детской!- сказала я.
- Пойду и ей гостинец вручу! Мы сегодня вечером, поздненько, наверное, будем выезжать, и нас не будет одну - две недели. Вы не скучайте! Мы привезем вам чего-нибудь.
Что тебе привезти?
Я задумалась. Но, не дождавшись ответа, она вышла искать Соню.
Подошла баба Аня и принесла тарелку с кукурузной кашей.
- С кефиром, очень вкусно. Наедайся! Вы же умницы, столько ягоды принесли!
На кухню пришел Слава, а за ним появилась и мама. Брат кушал мягкий бублик с маком.
- Кушай, наедайся! А где Соня, она не голодна?- спросила мама.
- Она хочет отдохнуть! Сказала, что потом покушает.
- Не порядок! Сейчас, я ей в комнату отнесу. Вот проказница!
Мама удалилась. В гостиной галдели все. Баба Аня вышла из кухни.
Гости разговаривали долго. Наевшись, я ушла в детскую. В комнате была только Соня, которая крепко спала. Рядом с ее кроватью, на тумбочке, лежала коробочка, но она была перевязана тонкой веревочкой.
-Это бабушка оставила Соне, - размышляла я. Ну и пусть спит! Я, тоже поваляюсь, - бурчала я про себя.
Я легла.
-Как здорово! – не удержалась я!
Через какое-то время, к нам поднялись баба Милена и дед Казимир. Они отчитались мне,
что уже уходят. Соня не просыпалась. Они расцеловали нас обеих. Сказали, чтобы мы помогали маме, чтобы не забывали о Славике.
Баба Милена, сказала излюбленную фразу:
- Берегите Славу! Он - наследник наш. Обещаешь? На папу – не обижайтесь!- добавила она.
Дед Казимир, вдруг всплакнул. Крепко обнял меня и вышел из комнаты.
Уходя следом, баба Милена вдруг замерла и обернулась.
- Мы любим вас всех! Мы – ненадолго! А ехать, почему-то – не хочется…
Я, тебе и Соне привезу по новой кукле. Ты хочешь куклу?
Я кивнула головой. Она вернулась и поцеловала меня еще раз. У дверей, повторила:
- Привезу, две красивых куклы! Найду! Ждите нас только!
Тебе в школу осенью…. надо купить портфель…- шептала она.
Она вышла и закрыла за собой дверь. В низу, стало шумно.
-Прощались, - подумала я.
Ближе к вечеру, появились в нашей комнате и баба Аня с дедом Николаем.
- На дворе темно, и нам пора тоже домой. День был тяжелый какой-то.
- Да…- подтвердил дедушка. Ничего, завтра увидимся! Живем- то – рядом!
Завтра – выходной – воскресение. Завтра, с утра в церковь! Пойдем все вместе! Так что –
до завтра.
- А то, мы тут, расшумелись уж! Отдыхайте! – договорила бабушка.
Утром, надень с Соней, самые красивые платья! Мы, ведь, гордимся вами! В церкви, много будет людей, будут смотреть на вас, и завидовать нам! Хорошо?
- Хорошо! Деда, пока! Баба – до завтра! Спасибо! Вы были у нас целый день!
Мы любим вас!
Улыбаясь, они удалились из комнаты. Было слышно – брякнул замок на калитке. Я знала, что скоро зайдет мама с братом.
Да, они появились. Мама несла кружку с молоком.
- Это для Сони. Проснется – попьет!
Слава, уже напился молока на кухне, а ты, будешь молоко?
-Нет, не хочу! Я – спать!
Мама раздела брата, разобрала постель и уложила Славу. Он, набегавшись, целый день, тут же закрыл глаза. Мама сидела рядом, на стуле. И я подумала:
- Хорошо, когда с нами мама, а не нянечка. По субботам, няня к нам не приходила.
Сегодня, нянек, было много, у Славы! Закончился день. Наступила тишина в доме.
Слава, начал посапывать - я слышала его, как и услыхала мама, она поцеловала его, спящего, подошла ко мне.
- Спи! Завтра с утра, все в церковь пойдем! Набирайся сил!
Нагнулась и поцеловала меня. Выключив свет, она удалилась. В комнате было тепло.
Окна были закрыты. И шум со двора, с дорог, не проникал в нашу комнату. Я полежала в темноте и уснула.
Утром, нас разбудил отец. Мама плакала и не могла ничего сказать. За окном, стоял дикий вой чего-то, и что-то, бахало. Я подбежала к окну. Соня, заворочалась в постели, но отказывалась вставать. Слава сильно расплакался.
Мама шептала:
- Война, война это, детки…
Отец крикнул:
- Быстро собирай одежду! Едем к дядьке! Я собираю съестное, а на тебе – дети!
Он удалился в низ. Мама плача, кидала на тонкое, летнее одеяло, брошенное на пол, нашу одежду, завязала в узел. Потом, появился второй узел. По-прежнему, Слава плакал, и мне пришлось, по поручению мамы, одевать его, на ходу, не забывая, одеться самой.
Мама сказала:
- Город горит! Нужно спасаться! Побыстрее, уходить из дома, иначе, быть беде.
В дом проникал запах гари.
Я тряслась от страха. Соня тихо сидела на кровати, не реагируя на суматоху.
Зашел отец. Он сказал, что вся улица горит, что дома разрушены.
С улицы, стали доноситься крики, плачь детей. Самолеты отбомбились и улетели.
Отец торопил и покрикивал на всех. Мама, подняла все узлы и стала бросать на лестницу, которая вела на первый этаж. По всей видимости, в низу стоял, папка и выносил их. Мама, схватила на руки Славу, а нам сказала, чтобы мы быстро следовали за ней.
На улице, было прохладно. Во дворе, стояла в упряжке лошадка, на которой кучкой, папка наложил узлы с одеждой и едой. Отец, всех, быстро усадил на телегу. Мама держала на коленях Славу, которого укутала одеялом, а в руках, она держала сумочку, из которой торчали какие-то бумаги и иконы.
Папка крикнул:
- Сидим тихо и держимся за мамку!
Я, с сестрой, держалась за маму и за бортик телеги. Мы шумно выехали на брусчатку.
Папка хлестал бедную лошадку. Все притихли. На улице, мы увидели разрушенные дома. Дома горели. Люди сидели или бегали. У всех домов, был слышен плач. Была паника.
Гарь, от пожаров, заполнила улицу.
Папка остановил лошадь у дома маминых родителей. Стояла ужасная картина.
Дома не было. Валил сильный дым.
Отец дико заорал:
- Все погибло! Будьте прокляты супостаты! Мы стали нищими…
Все сломали, гады! Только бы успеть, скрыться в лесу, пока нет самолетов…
На встречу нам, стали попадаться упряжки. Люди старались покинуть город, в который пришла беда. Мама плакала, папа повернулся к ней:
- Не вой! Твои, все равно, не выжили! Ты видела дом!
У дядьки, в деревне отсидимся. Детей надо спасать! А там посмотрим, что нас ждет.
Отец хлестал лошадь, которая, итак, быстро неслась по улицам города. Дорога повернула в лес. Отдалившись, от города, мы оглядывались назад, мы видели дым и огонь, который заставлял нас дрожать от страха. Славка, уже не плакал, он просто уснул. Соня прижалась ко мне и спросила:
- Ты игрушки взяла?
- Нет, - ответила я.
Тогда Соня показала мне коробочку, которую принесла баба Милена и дед Казимир.
- Там твой и мой подарок. Он уместился в одну коробку. Правда, здорово!
Я была удивлена.
Вдруг, я вспомнила про них…
-Мама, а бабушка Милена с дедом, к нам приедут?- спросила я.
Это услышал папка. Он оглянулся на нас. Лицо его было перекошено от злости.
- Спаси и сохрани их, о господи! Услышь нас, не оставь меня, без родителей!
Проклятая неметчина, - крикнул он.
-Все разрушили, всю жизнь поломали, сволочи! – негодовал он.
Нас стало укачивать. Мы с Соней, перестали дрожать, обнялись и дремали, если можно было так сказать.
Прошло много времени, прежде чем, мы доехали до деревни, где жил дядя отца.
Отец остановил лошадь, а сам приблизился к окну дома и громко постучал.
Через какое-то время, вышел дядька Василий с супругой Марией.
Тетя Мария приняла от мамы Славика и отнесла в дом. Нас пригласила тоже.
Она уложила Славика спать дальше, а нам шепнула:
- Следуйте за мной.
Она увела нас в дом, в просторную чистую комнату и уложила на одну кровать.
Потом принесла по кружке компота. Сказала:
- Попейте и спать. Отдохнете, а потом и поговорим. Спите, не бойтесь, мы будем в соседней комнате.
Мама удалилась из комнаты, и мы уснули, прижавшись, друг к дружке.
Мы проснулись днем от крика, это плакал брат. Он проснулся и, видно, не понял, почему он не в своей кроватке. Я подбежала к нему. Соня, вскочила и испугано посмотрела по сторонам. Видимо, она вспомнила все. Помолчав, спросила:
- Мама где?
Но, мама, сама зашла в комнату. Следом, зашла и тетя Мария, которая шутливо спросила:
- Ну, что, выспались?
Слава, замолчал, лишь тогда, когда мама обняла его и посадила на колени.
- Мама, а там, нет пожара? Мне было страшно…,- сказал и замолчал он.
А потом добавил:
- Мы не будем гореть?
Мама, прижала его и поцеловала.
- Все будет хорошо!- очень тихо сказала она.
Мы, все, дружно оделись и пошли в гостиную.
Тетя, детей своих, не имела, поэтому, была рада нашему приезду. Она, все время, перемигивалась с мамой, а папа, сидел на улице, на скамейке, которая, была видна через окно. Рядом, стоял дядя Василий. Они разговаривали, но не было слышно, о чем, т.к. рамы не были открыты.
Нам налили в тарелки борщ, а по середине стола, стояла тарелка, наполненная отварной картошкой, а на плите, которая виднелась из гостиной, дразнила сковорода, на которой лежала вареная курица. Мама попросила «не крутить головой, а то можешь пролить тарелку с супом ». Тетя, выставила на стол вареные яйца – целую горку и добавила:
- Кушайте, не спешите, а мы выйдем!
- Павла, ты - за старшую! Смотри за ними!
Я и так, это поняла, и без их слов! Я взяла в руки хлеб и стала кушать, а все, последовали моему примеру.
- Хочу пить,- буркнул брат.
Я встала из-за стола и налила ему воды их графина, который стоял рядом, на этажерке.
Наевшись, мы дружно, вышли на двор.
Эта деревня, находилась далеко в лесу. Местность была гористой. Реки, рядом не было, только лес и кустарник. Был день, солнце грело, и гулял легкий ветерок. Белые облака, низко висели над деревней. Рядом стояли другие деревянные дома. Одни были одноэтажные, а другие построены в два этажа.
По двору, гуляли куры, а чуть поодаль, на грядках с картошкой, выгуливалась курица с цыплятами, они, дружно вышагивали за курицей, и пищали. Желтые комочки, заинтересовали брата, и он, зашагал в их сторону. Я догнала его, и мы пошли смотреть, на эти «желтые комочки». Я говорила ему, что они очень маленькие, и поэтому, их трогать руками не будем. Слава буркнул:
- Угу.
Мы стояли и наблюдали за ними. Подошла Соня и принесла маленькую машинку, оказывается, Соня ее, успела захватить из дома, но вот когда…
- Какая ты молодец!- сказала я.
- Ура!- громко закричал брат. Моя машинка нашлась!
Он забыл, обо всех страхах, которые мы пережили, стал бегать во дворе, не забывая рычать за машинку. Все были довольны. Взрослые, уединились, а мы, с сестрой, сели на траву, там, где бегал Славик.
Соня спросила меня:
- Мы уехали, а, ведь, наш дом не горел! Ты, как думаешь, мы скоро вернемся домой?
Помолчав, я сказала:
- Мама плакала и папа….
Это, ведь, не просто так! У бабы Ани и деда Николая, ты видела дом?
Вот, мы не знаем даже где они!
Соня, зло сказала:
- Нет у нас деда с бабушкой! Я это поняла! Иначе, они бы, с нами уехали…
Наступила пауза.
-Не хочется верить, что у нас нет бабушек и дедушек!- тихо сказала я.
«Мы потеряли все, - так сказал отец!» - Ты помнишь?
Слезы накатились у нас, у обеих. Но, эти слезы, были только наши, нас никто не видел, даже Славик, бегал, забыв обо всем! Мы, молча вытирали слезы, растирая их по щекам.
Так и просидели - притихшие, каждая, из нас, думала обо всем случившимся. И, додумывая, что, возможно, нас ждет завтра.
Через какое-то время, нас позвали в дом и выдали по пирогу. Мы радостно уселись за стол, а мама, разлила нам чай. Мама с тетей, уселись за стол рядом и тоже пили чай.
Они с нежностью смотрели на нас.
- Хорошо, что у меня нет деток,- проронила тетя Мария, но тут же, сказала:
- Прости, я не хотела тебя обидеть.
Твои детки – мои детки, ты не думай плохо обо мне! Я помогу тебе!
А, вот, муж мой, Васиий, то….. И замолчала…
-Не обижайся, пожалуйста, но мой-то – калека. А твоего мужа, видимо, заберут на службу,- тихо договорила тетя.
Вечером, вдруг, в небе появились самолеты, на них, были нарисованы кресты. Они сильно гудели, но пролетели мимо нашего дома. В то время, мы находились на дворе. Отец, напуганный крикнул, подбегая к нам:
- Быстро, в лес!
Он схватил Славку на руки и побежал к лесу. Все последовали за ним. Замыкающим, прихрамывал дядя Василий. Через какое-то время, самолеты полетели назад.
- Сбросили бомбы. Вертаемся домой!
Только успели дойти, как подъехала машина, в ней сидели солдаты. За ней, показались еще. Машины остановились. К нам подошли солдаты и попросили воды. Папа показал на колодец. Тетка, быстро удалилась в дом, а вышла с кружками. Потом, быстро вернулась в дом и вынесла узелки, сказав гостям:
- Здесь съестное! Возьмите, покушаете!
- Спасибо, сестра! – ответили ей.
- Вернемся, а пока, мы отступаем. Разбили нас, без техники остались, воевать не чем!
-Но мы вернемся! – добавил раненый в руку солдат.
Его бинты, сильно кровили и тетя, протянула ему белую чистую простыню.
-Порвешь на куски и перевяжись!- сказала она.
-Добре, сестренка!
Напившись, все поспешили к своим машинам. Старший, подошел к отцу и сказал:
- Ты – молод и должен защищать нашу землю! Прощайся, поедешь с нами.
Увидев, что мама зарыдала, он грубо сказал ей:
- Он мужик и защитник. Мы ждем его.
Мама побежала в дом, вместе с тетей, а вернулись с рюкзаком. Отец залез в кузов, где все ждали только его. Мама рыдала, а, глядя на нее, заплакал и Слава.
Машины отъехали, оставляя за собой пыль, которая долго висела в воздухе.
Мы вернулись в дом.
Дядя Василий сказал:
- Ты не одна, ты с нами! В беде не оставим! Все наше, будет и твоим. Живи, как дома!
Ты - наша кровинка и дети нам не помеха! Не объедите! Итак, все время, были одни.
Наступила ночь. Все улеглись спать. Мы с Соней, обнявшись, легли молча.
Вдруг, Соня, тихо сказала:
- Вот и папки нет! Лупить - не будет!
- Побойся бога, Соня, а вдруг, мы не увидимся с ним никогда?
- Пусть, будет так, – не унималась она.
-Спи!- в обиде на нее, сказала я.
Не долго ворочаясь, мы уснули.
На утро, мы видели, как мимо нас следуют машины с солдатами, с людьми, проезжали и на упряжках, в которых, были наложены такие же узлы, какие были у нас. Люди шли пешком. Кто-то нес сумки, чемоданы и эта толпа не заканчивалась не на минуту.
Слышен был плач малышей. Кто-то, подходил к нашему дому, кто-то к соседним домам-
люди просили воду. Потихоньку, день становился более жарким. Солнце нещадно грело всех и все. Взрослые вздыхали и молча встречали беженцев, так же и провожали в дорогу. Это повторялось до бесконечности.
Мы устали от этой монотонности и с сестрой, удалились в дом. Вернулась в дом и мама. Так прошел целый день, потом второй.
А потом, случилось самое страшное – приехали на танках и машинах немецкие солдаты. Они надымили гарью, т.к. моторы их не глушились. Требовали еду у тети, молоко, воду и снова уезжали. Иногда, во дворах, были слышны выстрелы. Мы – дети, на улицу, не выходили. Мы прятались в комнате всякий раз, когда, кто-то подходил к нашему дому.
Дядя Василий, сказал нашей маме:
-На двор - не выходишь! Сами справимся! У тебя – дети! Прячься с детьми, от этих иродов! Кто их знает, что нас ждет, защитить нас не кому, сами должны беречь себя.
- Спасибо! Я поняла! – ответила мама.
Больше на двор, она не выходила. Днем, мама делала по дому все, но бегала на двор только тогда, когда «немчуры» не было видно.
Корову доила теперь только тетя, а пасти отводил дядя, но корову прятал, чтобы не застрелили солдаты.
Так проходили наши все дни.
Как-то утром, очень рано, дядя с тетей и мамой, стали рыть яму в сарае. Они решили спрятать еду, т.к. поняли, что скоро, могут отобрать все. А жить и кормить, чтобы не расстреляли, немецкие солдаты, оказалось не просто. Куры, уже не бегали по двору.
Дядя их прятал. А свинья, чтобы не выдавала себя, была зарезана, и убрана кусками, в тайном хранилище. Тетя, припрятала картошку и зерно, которое еще осталось.
Все было попрятано на черный день. Но жили мы скромно, т.к. знали взрослые, что война, возможно и затянется.
-Что нас ждет? Как нам выжить? – тихо говорил дядя.
Наших-то – нет! Они далеко.
К нам, иногда, приходили солдаты и протягивали конфеты. Мы боялись их, хотя, те требовали, чтобы мы брали их. Взамен, солдаты требовали еду. Дядя, очень боялся за нас, поэтому всегда был рядом. Он громко говорил:
-Бери!
И закрывал нас собой, а потом выпроваживал нас в другую комнату, где пряталась мама.
Так проходили месяца. Я поняла, что они, все равно будут заходить и придется прятаться все время!
Какой-то немец, вдруг сказал на ломанном русском, что нас, детей, всех погонят в Неметчину. Так говорила мама. Мы стали плакать, когда это услышали и по настоящему, залезали под кровать, чтобы нас никто не нашел. Мама и мы, сидели под кроватью и не шевелились, пока кто-то был у нас. Как-то, пришел немец и спрашивал детей, «что он должен всех переписать».
-Дети уехали к родным,- сказал дядя. Позже приедут!
Так, прошел месяц, который заставил нас жить по новым правилам. На дворе, мы уже не гуляли. Прекрасное лето, стало для нас невыносимым. Не радовало солнце, сад – не привлекал ароматом, яблок. Мы все были так напуганы, что уже и не просились погулять. Тетка с дядей, постоянно находились у дома, т.к. нежданные гости, могли появиться в любое время. Тетка, иногда открывала настежь окна, но это было не надолго!
Слава, даже, как все, вел себя по взрослому. Он не хотел, чтобы его отправили куда-то без мамы. Он разучился плакать и слушался, буквально всех.
Длинные, летние дни, отличались лишь, только тем, что, сколько машин, танков проехало мимо нас. Бесконечная пыль, напрочь, зависла над деревней. Часто, летали самолеты- то с крестами, то со звездами на крыльях. Вдали, за горизонтом, виднелись пожары, и черный дым, закрывал горизонт. В такие дни, немцы к нам в дом не заходили.
Мы, детвора, устремлялись на двор и бегали, без передышки, хотя, в это время, дядя стоял на дороге или у калитки и поглядывал на длинную дорогу, которая уходила в лес.
При появлении пыли на дороге, мы знали, что немецкие войска, скоро появятся у нас в деревне. Когда шла большая колонна машин и танков, то было очень страшно. Моторы рычали, и казалось, что шум, никогда не прекратится. Иногда, танки проезжали очень быстро. Немцы не останавливались и быстро исчезали в лесу.
Так продолжалось много дней. Ветер, постоянно пригонял гарь из далека. Взрывы, где-то там, вдали, почти постоянно приводили нас в ужас.
Пришла осень. Я очень сожалела, что в школу, не получится пойти. Мы, дети, вспоминали своих бабушек, которые исчезли из нашей жизни. Нам не хватало их него внимания. Мы вспоминали папку, который, тоже, исчез в нашей жизни. Наша мама, часто плакала, когда мы все ложились спать, она приговаривала:
- Жизни нет! Как мне жить?
Тетка ее успокаивала:
- Все так живут! Хватит ныть! Ты - не одна! Тебе еще детей растить, давай, набирайся терпения!
Мама засыпала, обняв Славу, который спал крепко. Я, с Соней, иногда шепталась по ночам, но когда слышали, что кто-то ворочается, сразу замолкали. У нас с сестрой, было много секретов. Соня стала не такой упрямой, как раньше. И по прежнему, она была рада тому, что рядом с нами нет папки. Я же, говорила, что папа побьет за маму, этих противных немцев, которые просили нашу еду, и из-за которых, мама, должна все время прятаться в доме.
Часто, приходил дядя и говорил:
- Опять что-то горит. Опять взрывы. Когда это закончиться? Быстрее бы, вернулись бы наши войска!
Но наши ожидания не оправдывались. Ведь, мы слышали все разговоры и хотели, также вернуться в свой дом, в свой город, к своим бабушкам и дедушкам.
Мы распрощались с осенью, и пришла холодная зима. Стало еще опасней, выходить на двор. Наши следы, надолго оставались на снегу. Немцы колесили по дороге постоянно - то в одну, то в другую сторону. Иногда - напуганные, иногда раздраженные,
и постоянно, кричали на дядю. Мама с родными, припрятали продукты в сарае, и доставали из хранилищ, только по вечерам. Все, что успели сохранить и вырастить, было спрятано в разных местах. По-прежнему, немцы посещали нас и требовали продукты.
И темная комната, которая прятала нас, становилась самой дорогой нашей заступницей.
Иногда, мы голодали, т.к. не могли достать свои припасы, а потом, взрослые, просто экономили продукты.
Так продолжалось долго. Шли месяцы. В какие-то дни, к нам, всегда стучались в окно. Дядя выходил один и по долгу, с кем-то разговаривал, это повторялось и по ночам, и днем. Мы сидели как мышки – тихо и прислушивались к голосам, а иногда, мы уже, не реагировали, и не боялись, т.к. устали бояться неизвестности.
Но, по разговорам, мы – дети, понимали, что, были хорошие вести. А когда – плохие, то дядя возвращался злой и все время бубнил – ругал кого-то. Я вслушивалась в его болтовню с тетей. Так я узнала и про партизан. Я боялась спрашивать кого-то о них, но знала, что они, просто так не приходят. Приходили полицаи, которые косились на нас, детей. Они, спрашивали:
- Чужих, не местных - не видали?
Дядя говорил, что «к нам никто не ходит посторонний». А когда приходили полицаи пьяные, то они, говорили:
- Детей отберем, скоро! Всех, в Германию отправим!
Вот, если будите кормить партизан, то обязательно – детей отберем.
Услышав это, мама плакала.
Пришла долгожданная весна. Дядя с тетей стали обдумывали, как посеять зерно, и чтобы никто его не увидел. Мама сказала, что зерно, нужно поднимать ночью и рано утром, его увезти, а то немцы могут забрать. Они решили, что так и поступят. Дядя, знал всю окрестность, знал и полянку, где можно высадить зерно, а также посеять бобы и кукурузу.
Как обычно, детей уложили спать. Мама, первой вышла на двор, за ней тетка. Они тихо проскользнули в сарай. Я не спала. Соня лежала у меня за спиной и тихо посапывала.
На маминой кровати, тихо спал младший брат. За окном стояла тишина.
Дядя запряг свою лошадку и ждал, когда женщины достанут зерно. Когда все сделали, мама подозвала дядю.
На беду, к нашему дому, тихо подошли немцы с полицаями.
Дядя сказал им:
-Быстро - в дом!
Тетя метнулась первой, а мама замешкалась. Тетя зашла в комнату, и, увидев, что я не сплю, сказала:
-Притворись, что спишь! Немцы – во дворе! Хоть бы пронесло! Спи Павла!
Во дворе раздалась громкая болтовня. Забежала напуганная мама. Она сказала очень быстро:
-Николай огородами повел лошадь. Бог даст – не увидят немцы.
В дом вошли немцы и полицаи. Они хотели видеть хозяина.
- Где хозяин? Он – партизан? Почему он не дома.
Тетка говорила, что он уехал к брату, в город, днем, но пока не вернулся.
А в ответ услышала, что если к обеду не явиться, то всех расстреляют. Немцы удалились.
Мама с теткой сидели испуганные, т.к. не знали, что делать.
Утром, явился дядя, но без лошади. Он сказал, что лошадь оставил в лесу. А зерно - спрятал.
-Посадим, через пару дней!
Пусть, немчуры успокоятся!
Давай жинка, готовь чего, а то явятся – надо ублажить. А то, и, правда, всех перестреляют!
Самогон у меня припрятан, осталось накормить выродков.
Откупимся!
Мама с теткой засуетились. А я уснула, ведь все находились уже дома.
Полицаи пришли к обеду и требовали еды. Расспрашивали и запугивали дядю, но он, как - то, заговорил незваных гостей.
Громко разговаривая, обняв самогон и корзину со съестным, полицаи удалились.
Через пару дней, как и договаривались, рано утром, мама первой вышла на двор.
Я молча провожала маму. Второй должна была выйти тетя, а потом дядя, который стоял с корзиной, в которой лежали пироги и бутыль с водой. Корзина была прикрыта мужской рубашкой.
Дверь тихо отворила тетя и метнулась во двор, следом - дядя. Они закрыли дом на засов с улицы. А нам сказали:
-Спать! Никому не открывать!
Под утро, сделав все дела на огороде, также осторожно, они по одному крались к дому.
дядя сказал:
-Я пойду первым. Вы – за мной, я махну вам, когда увижу, что никого нет у дома.
Дядя был у дома, он махнул рукой, что означало, что все спокойно. Тетя сказала:
- Теперь ты!
Мама метнулась. В тот момент, откуда ни возьмись, к калитке приближались немцы.
Они, по-видимому, сидели у обочины дороги и увидели, или услышали треск прошлогодней сухой травы. Раздалась очередь из автомата. Мама неслась к дому, у которого стоял мой дядя. В этот момент, тетя, прячась за деревьями, тоже кралась до дома, но с другой стороны. Она понимала, что нужно быстрее попасть домой - тогда, не надо будет объясняться с немцами. Дядя быстро открыл дверь, которая была не видна с дороги. Он открыл окно и ждал своих женщин. Первой показалась тетя. Дядя помог залезть ей через окно. Быстро спросил:
- Где Анна?
-Не знаю! Я ее не видела! Она пряталась за сараем.
Дядя вышел на улицу, чтобы как-то успокоить немцев, которые палили из своих автоматов. Немцы громко кричали. Потом наступила тишина. Немцы удалились.
Я с Соней проснулись. Мы лежали тихо, боясь что-либо сказать или спросить.
Слава спал, он по-прежнему имел крепкий сон.
Пришел дядя с тетей и они, почему-то плакали.
-Маму убили вашу - думали партизаны.
Они сказали, « что мол, нечего бегать по двору, что полно партизан, надоели все!»
-Днем похороним – разрешили на кладбище увезти. Сказали, что разрешение выдадут.
Немцы сказали:
-Будьте довольны, что всех не постреляли!
Я тихо заплакала. Проснулась сестра и тоже зарыдала. Тетя погрозила нам, - «малого разбудите»!
-Отдыхайте девочки. Нет у вас больше мамки.
Спать мы уже не хотели. Слезы ручьем бежали и бежали.
- Ни папки, ни мамы! – шептала я. Как мы теперь- то?
Маму нам не показали. Тетя бегала с одеждой, готовила еду, а потом сказала:
-Мы на кладбище, а ты - за старшую…
Всех накормишь. Мы приедем поздно. Чтобы у вас порядок был.
День шел по своим законам. Дядя с теткой не появлялись. К дому подъехала грузовая машина с немцами. Их сопровождали мотоциклы, в которых сидели полицаи. Они зашли в дом и крикнули:
- Собирайтесь! Берете еду и кофты и на улицу! Всех отправим в Германию - там жить будите и учиться. Германии нужны образованные люди!
Мы ничего не понимали. Я знала, что школы в городе нет, т.к. ее разбомбили. И портфеля у меня нет, а тем более у Сони, ведь, ей исполнилось уже семь лет, но мы знали, что учить нас некому, особенно, когда нет мамы. Немец схватил Славика за руку и подтащил ко мне. Они кричали:
-Быстро! Быстро.
Я взяла за руку сестру, а брата на руки и понесла к машине, в которой уже сидело много детей – взрослых и маленьких. Их мамки громко причитали у машин. Деды шептались с немцами, и уговаривали отдать детей домой.
Полицаи были невозмутимы. Шум и крики нарастали. Дети плакали, а кто-то смеялся.
Кто-то говорил, что «вернуться - умными». Набили детишками, полную машину. Все махали руками, только нам, не было, кому махать.
Я спросила Соню:
-Ты будешь скучать по тете?
Она махнула головой. Я крепче обняла брата. Сестра тоже прижалась ко мне.
Дорога была вся в выбоинах. Машина раскачивалась из стороны в сторону. Все население провожало машину. Вперед, устремились мотоциклы, которые подняли с дороги весь песок. Пыль заслонила деревню. Машина устремилась к лесу. Мы ехали долго. По-прежнему, мы дышала песком, который завис над дорогой.
Дети все замолчали. Хотя, кто-то бился о борта и громко выкрикивал. Одна девочка, громко сказала:
- Я маме расскажу, что было больно сидеть в машине.
Я призадумалась над ее словами.
Проехав немного, мы увидели повозку – она прижалась к дороге, в ней сидели тетя с дядей. Я стала кричать им. Кто-то, помогал мне кричать. Я увидела дикие напуганные глаза тети и вдруг заплакала. Сестра успокаивала меня, она трясла меня за плечи и говорила:
- Нас, там ждут! Мы пойдем в школу! Ты радуйся! Все будет хорошо!
Брат заплакал, глядя на меня. Я крепко обняла его и плакала тихо, уткнувшись в его плечо.
Мы ехали очень долго. Кто подпрыгивал и толкал своего соседа. Была слышна ругань и плачь.
Так, мы подъехал к своему городу. Он был весь разрушен. Валялся кирпич, сломанные доски, но стояли, где-то печи - они упрямо указывали на себя.
Нашей любимой улицы не было! Я рассмотрела, два уцелевших дома. Дорога, некогда уложенная брусчаткой, представляла собой единую канаву. Мы проезжали все дома и магазины, от которых остались только кучки кирпичей. Было больно смотреть на это.
Я сказала:
- Школы, тоже нет!
Кто похвастался:
-Зато, мы будем жить в Германии. Мама сказала, что мы будем умные.
Мне не хотелось быть умной! Я не хотела, никуда уезжать. Я с болью, вспомнила о маме и папе. Я не заметила, как сказала вслух:
-Мы остались одни. Нас никто не найдет!
Мы проехали мимо кузницы, которая была на краю нашего городка.
-Ничего нет! Зачем все сломали?
Кто-то обронил:
-Иначе бы, мы не поехали на учебу…
-А здесь правда была школа?
-Вот поэтому нас и отправляют в Германию!
Кто-то притих, а кто-то по-прежнему что-то бормотал себе под нос. Мы покинули, свой разрушенный город.
Кто-то умный сказал:
-Нас везут на вокзал. Немец говорил, что нас повезут в вагонах.
-Ты вагоны видела?- спросила меня сестра.
Что такое вагоны, я не знала. Я сказала, что это такая машина, похожая на ту, в которой мы сидим.
-Я не хочу такую машину! Я уже устала! Мы когда приедем?
Машина ехала без остановок, пока, мы не заехали в какой-то город. Нас привезли на станцию. На площади, которой, уже стояло много машин, в них сидели замученные дети, разных возрастов. Глаза, у всех, бегали по сторонам. Они, не понимали, зачем всех, и так много, привезли к вокзалу. Кто-то плакал, кто-то кричал, а кто-то смеялся.
На площади было очень шумно. По площади бегали немецкие солдаты, они что-то говорили, но я не понимала их разговор. Машины охраняли полицаи, с белыми повязками на рукавах. Нам не разрешали покидать машины. В такой суматохе, я заметила, что полицаи замахивались на детей, которые громко кричали. Я не понимала, почему нас держат в машинах. Солнце нещадно грело всех. Мой братик заплакал и попросил воды. Как учила меня, мама и бабушка Аня, я из дома, захватила бутылку, в которой было налито, еще тетей, с утра, разбавленное молоко. Я всегда, думала только о брате, а потом уже о себе. Соня тоже отпила немного молока. Неугомонная Соня вдруг выкрикнула:
-Отпустите нас! Мы хотим домой!
Потом, она почему-то осеклась и посмотрела на меня. Она, вдруг поняла, что дома у нас давно нет, как нет и мамы. И тетка с дядей, тоже оказались далеко от нас.
- Нам никто не поможет,- очень тихо сказала она и присела в кузове.
Она, как дикарка посмотрела на меня и брата и быстро прижалась ко мне, ее было ели слышно:
- Ты должна заботиться о нас с братом.
Она смотрела в мои глаза.
-Поклянись! Ты не бросишь нас! Никогда…
Мы должны быть вместе, везде и всегда. А школа у немцев будет плохая! Там не будет мамы и бабушек, там - не найдем.
Она прижалась ко мне и обняла маленького братика, который тихо сказал:
- Я не брошу вас! Я буду с вами!
Мы затихли. Было понятно, что нас ждет что-то неизвестное.
Вдруг, у машин заработали движки. Стало очень шумно. Другие машины, стоявшие рядом, стали разворачиваться и направились к вагончикам. Этого слова мы не знали, но поняли, что нас повезут в школу. Каждая машина остановилась у своего вагона. Двери в вагонах были открыты настежь. Полицаи залезли в кузов машины и там перекидывали нас по одному в вагон. Кто-то смеялся, но полицаи смотрели на нас зло и безразлично.
Они толкали тех, кто оказывался ближе к ним. Я схватила сестру за руку, а брат, сидел у меня на руках. Полицай схватил Соню и кинул в вагон, а там уже ловил другой человек, он был одет в немецкую форму. Он быстро ставил детей на ноги и протягивал руки, чтобы ловить следующего ребенка. Я не поняла даже, как у меня забрали брата и швырнули в вагон, следом упорхнула я. От обиды, что нас разлучили, я стала озираться в темном вагоне. Я схватила брата, и стали кричать:
-Соня, Соня…
Соня подбежала сама.
-Страшно то, как!- вымолвила она.
Ты обещала, что будешь рядом…
-Мы вместе, успокойся,- успокаивала я сестру.
Я достала яблоко из домашнего узелка, который держала изо всех сил. Я знала, что в нем еда, а она спасет нас от паники. Яблоко я протянула Соне.
-Половину вернешь братишке,- тихо сказала я,- А пока успокойся.
Она грызла яблоко, которое уменьшалось очень быстро. Я только поняла, что мы все голодны. Увидев Соню, ее аппетит, я протянула свою руку к Соне. Она отдала половинку яблока. Я надкусила его.
-Такое - вкусное!- подумала я.
Я протянула его брату. Он сочно жевал. Мне показалось, что все слышат, как он жует его. Я огляделась. Глаза понемногу стали привыкать к темноте. Все уселись на пол, который был выслан старым сеном. Я заметила, что некоторые девочки, как и я, держали на коленях младшеньких. Я подумала, что они тоже « без мам и пап».
- Может, это и хорошо, но лучше, когда кто-то родной рядом. Как, их, могли отдать родители?- крутилось в моей голове.
Когда всех покидали в вагоны, то дети почему-то замолчали. Наступила звонкая тишина.
Двери в вагон закрылись. Все молча наблюдали друг за дружкой. Кто-то, доставал свои припасы и также молча уплетал их.
Прошло немного времени и вагоны поехали. Девочка, которая была очень высока, с красивыми русыми кудряшками, громко сказала:
- Завтра будем в Германии.
Она достала расческу и стала расчесывать свои волосы, потом заплела две косы, которые схлестнула за головой. Она сидела довольная собой и этой поездкой.
Вслух она сказала:
-Мы тоже будем немцами…
Ну, когда научимся говорить…
Мальчик, который сидел рядом со мной, громко ответил:
-А я не хочу в Германию! И немцем, не буду! Я вернусь к себе домой. Мама ждать будет…
Я, у нее - один. А папка, воюет где-то.
Рядом с мальчиком, раздалось шипение. Это кто-то, из старших ребят, нашептывал мальчишке на ухо. Наступила опять тишина.
Нас укачивал вагон. Стук колес заставлял прикрыть глаза. Многие стали дремать, прижавшись спиной к соседу или к соседке. Замученные, почти все спали. Кто-то, разглядывал округу, мимо которой проезжали мы, т.к. в стенах вагона, красовались огромные щели, через которые проникали лучи вечернего солнца.
На какой-то станции, двери отворили, и нам поставили бак с водой. Кружка, которая была брошена в бак, быстро улеглась на дно бака, она просто «утонула».
Многие кинулись к воде. Все замерли – никто не знал, как достать металлическую кружку. Какой-то мальчик, быстро завернул рукав рубашки и достал кружку.
Он первым, с жадностью пил воду. Потом, кружка пошла по кругу. Напившись воды, все уселись на прежние места. Вагон дернулся и поехал.
Так мы ехали очень долго. На какой-то станции, опять, поезд останавливал вагоны, но никто не заглядывал к нам. День закончился. Наступила ночь. В вагоне стояла ужасная темнота. Я сидела притихшая, т.к. боялась разбудить своего брата, который улегся на моих коленях. Ноги мои затекли. Даже Соня, которая ранее, прижимала к себе мою руку и руку братишки, отпустила нас. Она облокотилась на рядом сидевшую, старшую девочку. Ее не было видно, но посапывала она громко. Она что-то шептала и взмахивала руками. Та девочка, тихо шептала Соне:
-Да спи ты уже! Твоя сестра рядом…
В вагоне спали сладко почти все. Детский храп не раздражал ни кого. Каждый оберегал своего соседа, по велению случая, который оказался рядом.
Все выспались и отдохнувшие, почти все, стали разглядывать друг друга. Кто-то переговаривался, кто-то спорил. Самые старшие, успокаивали всех. Не первые лучи, стали освещать наш вагон. От жары, нас морило, и мы засыпали по ново.
Вдруг, мы услышали, что паровоз стал громко гудеть. И мы, все, услышали бомбежку. Какие-то самолеты, но мы не видели какие, стали бросать бомбы на состав. Кто-то заплакал, кто-то заохал. Я крепко прижала к себе брата, а Соне крикнула:
-Держись за подол моего платья!
Начался переполох. Поезд остановился. Вагон, сам по себе открылся и мы увидели, что нас бомбят опять. Все дети стали выпрыгивать из вагонов. Я спрыгнула, подхватила на руки брата и побежала с ним к ближайшему дереву. Я верила, что дерево спасет нас! Лес был редок, но все дети, из всех вагонов, бежали именно к нему. Рядом бежала Соня, она крепко держалась за подол моего платья. Когда мы оказались под деревом, я увидела, что какие-то вагоны загорелись, и из вагонов слышны были детские крики. Кто-то, из больших детей, бегал у вагонов и открывал их. У вагонов не было полицаев. Мы – дети, ехали одни. Сплошной, поток деток, устремился к деревьям. Было ужасно наблюдать за всем этим. Мальчик, который хотел вернуться домой, оказался рядом со мной. Он, вдруг сказал:
-Нужно бежать! Бежать подальше от вагонов! Тогда, нас не найдут и мы вернемся к себе домой!
Я очень хотела домой! Но, было так страшно, что мы взялись за руки и побежали подальше от этого опасного места. Он поддерживал Славку. С другой стороны, от меня, бежала моя сестра. Платье мое постоянно трещало, но я не обращала на это внимание.
Мы удалились от вагонов очень далеко. Тут и там, сидели, стояли разбежавшиеся дети.
Мальчик спросил:
-Что будем делать?
-Не знаю!- ответила я.
Солнце грело нещадно. Деревья стояли красивыми – они цвели. Из далека, виднелись дома. На лужайках паслись коровы.
-Пойдем! Может, нас кто-нибудь напоит молоком.
Я уже проголодался!- добавил он.
-Я тоже хочу молоко!- высказался Славик.
Мы дружно приблизились к крайнему дому. Из дома вышла немка, но что она говорила, мы не понимали. Немка завела нас в сарай. Мы даже и не удивились! Она принесла нам какую-то похлебку в чугунке. Потом пришла с мисками и ложками, в которые наложила половником еду. Она смотрела на нас и молчала, потом, коверкая слова, она сказала, что мы будем жить у нее. Мы, должны помогать ей со скотом, а взамен она будет кормить нас. Она расспрашивала нас - откуда мы.
Оказалась, она не чистой немкой, бывшей полячкой, которая очень давно живет в Германии. А свой родной – польский язык, она почти забыла.
Т.к. бабушка у нас была полячкой, то мы чуть-чуть понимали друг дружку.
Мы хотели уйти. Мальчик Антон, уговаривал уйти от нее.
-Нужно идти домой!- говорил он.
-Где наш дом?- спросила Павла. Ты знаешь? Давай отдохнем! А то, я не знаю, как мне быть с братом! Он, ведь – маленький! А кто кормить его будет? Где взять еду?
Мы дружно решили остаться у тетки.
-Вроде бы, не вредная!
-Поживем – увидим!- решили мы сообща.
Спать, нас, уложила тетка в сарае, за перегородкой - на сене. Она кинула нам старое одеяло и старые, свои шерстяные кофты, которыми мы укрылись.
Рано утром, она разбудила нас. Антон должен был колоть сухие деревья, которые кучей лежали под стенкой сарая. Соня, оглядываясь, была уведена тоже к сараю, от куда раздавалось обыкновенное хрюканье. Это был свинарник. Она должна была намельчить овощи, которые, необходимо было намыть и нарезать, а потом и отварить во дворе.
Мы увидели, что во дворе стояла печь, которая уже немного дымила. Рядом с печкой, на земле, стоял бак, с овощами, а также стояли наполненные водой ведра.
-Успокойся, я буду рядом, - сказала я.
Меня, как старшую, она отправила в сарай, где еще недавно стояли коровы.
- Почистишь все и накидаешь, свежую солому. Она указала на сарай.
-Солома - для подстилки – там!
А брата твоего, я заберу в дом. Мне не скучно будет, да и ему, уход нужен. Я промолчала, а брат, был уведен в дом теткой.
Так начался наш первый день.
Днем, нас опять покормили. Поручения от тетки – не прекращались. Мы все и всегда были заняты. Вечером, тетка сказала:
- Так вы из вагонов! Вы сбежали!
-Нет, мы не сбежали! Нас в Германию учиться привезли,- вдруг выпалила Соня.
А вагоны бомбить стали, они горели, а мы испугались огня!
Я подошла к сестре и попросила замолчать.
-Не бойтесь, я уже с властями договорилась - я выкупила вас. Будите жить у меня и помогать мне по хозяйству. Но не лениться, а то выгоню! Ваших, вон, всех собрали, завтра отправят в лагерь.
-Павла! А лагерь – это новая школа?
-Да молчи ты уже! Иди - работай и вопросы, не смей задавать, а то тебя, у меня, заберут!
Будешь жить сама!
Соня смущенно опустила голову – она не хотела жить без сестры. Я с Антоном, научила ее - молчать.
-Делай все, но вопросы свои – забудь!
-А то будет хуже!- добавила я.
Так пошла наша жизнь - самостоятельная, непонятная, необъяснимая для нас.
Жить в сарае, и питаться тем, что возможно схватить, по дороге, когда идешь кормить скот. Надо еще умудриться, чтобы поделиться с братом или сестрой. Первые дни, от радости, тетка показывала свое снисхождение к нам. Но доброй, она не была – это точно.
-Она - злая тетка,- вымолвила Соня.
-А другой нет,- парировал Антон,- Хорошо, что немцы к нам не ходят, а то, кто, его знает, чем бы это закончилось…
С утра, все расходились по хозяйским делам. Только маленький Слава, бегал за нами и повторял те дела, которые делал тот, кто находился рядом. Он бегал на кухню, где варила я, а когда я выходила на двор, то, увидев Антона, он сразу же, устремлялся за ним.
Иногда, Слава бежал за Соней, которая приводила корову с лугов. Особенно ему нравилось возиться рядом с козлятами, они были маленькие и пронырливые. Козлят, отпускала только хозяйка, которая строго следила за порядком и за работой, которую мы выполняли. Хозяйка не утруждала себя, как-то особенно следить за нашим братом.
Поэтому, нам, было необходимо следить за Славой, чему братишка был только рад.
Кушали мы как обычно – дружно, но лучшее, отдавали самому маленькому Славе.
Сказать, что мы питались очень хорошо, я бы сказала, что это неправда. Но так, как мы все касались овощей, то старались украдкой, подсунуть Славке в руку. А тот не медлил и быстро расправлялся с овощными лакомствами. А т.к. на дворе стояла жара, то порой, Слава засыпал во дворе, сидя на зеленой траве, облокотившись спиной к какому-то дереву. Мы, молча и спокойно, относили его на сеновал. Иногда, Соня брала его с собой, на луг и пасли корову они вместе. Там, она умудрялась подкормить себя и братишку, коровьим молоком. Соня боялась много сдаивать, но какая-то порция им доставалась.
Рядом пасли другие пастухи, и она очень боялась, чтобы никто этого не заметил.
Когда хозяйка уезжала, то она, нас предупреждала, что бы мы, не ленились, и не забывали свои обязанности.
Иногда, появлялся старый немец – супруг хозяйки. Он появлялся в солдатской форме, и всегда кричал на свою жену и на нас. Мы старались избегать встречи с ним. Он кричал на нас, из далека, похоже, он нас ненавидел. Когда он уезжал, то во дворе, становилось тихо. Хозяйка, тоже поторапливала нас и не давала возможности отлынивать. Но, ее крики, нас не бесили и не пугали. Конечно, мы боялись ее, т.к. она говорила часто:
-Не будите слушаться, всех отправлю в лагерь! Там, научат вас шевелиться!
Как старшие, я и Антон, просили прощения и извинения. Больше всех доставалось Соне.
-Не лентяйничай!- вечно бубнила на нее тетка.
Только гуляешь! Быстро на кухню - помогай сестре!
Притихшая Соня, молча уходила на кухню, а там, я находила ей временное занятие.
Я не хотела, чтобы нас разъединили. А Соня боялась потеряться.
Хотя, мы никогда не сидели без работы, то тетка все время бубнила на нас, но мы терпели, т.к. мы не могли решиться уйти в неизвестность.
Каждый поздний вечер заканчивался одинаково. Стояла темень. Мы - дети, прижавшись, друг дружке, укладывались на сон в сарае. Сено кололо спину, но этого никто не замечал. Самый хитрый Слава, он укладывался у кого-то на коленях, и сон его не мог испортить уже никто. Спал он по-прежнему очень крепко.
Я натаскала много старой одежды, которая и была разложена на соломе. А жаловаться, было не кому. Мы вспоминали своих мам, пап, бабушек, дедушек и вообще, всю свою короткую детскую жизнь. Иногда мы плакали, т.к. очень хотели домой!
Каждый день, Антон выстраивал план побега. Но на утро, отдохнувшие, нагруженные делами, мы разбегались по своим делам. Не видя друг друга, мы тоскливо озирались,
и думы о побеге, становились не исполнимыми.
Проходя мимо, мы подбадривали себя, а иногда и обнимались, боясь потерять кого-то.
Чужой Антон, стал мне как старший брат. Он всегда приходил мне на помощь, он помогал и Соне, таскать тяжелые ведра, чугунки…
Весну сменило лето. Стали созревать огороды, фрукты в садах. Мы подкармливались фруктами. Хотя, хозяйка не разрешала рвать фрукты, то подбирали те, которые падали на траву. Работы, прибавилось еще больше. Мы косили траву с утра, вместе с Антоном, а днем, трудились по дому. Стояла, сильна жара. Хозяйка пряталась в доме. Она разленилась.
Вечером, лежа на своих постелях, мы бубнили:
- А когда-то, она, это все делала сама!
-Вот противная, - говорила Соня, - она скоро разучиться суп готовить. А вот, мама, она готовила с бабой Аней дружно. Интересно, а мы найдем нашу бабушку и деда?
Я так соскучилась! – добавила Соня.
- Лучше подумать о сегодняшнем дне! Нам надо выжить!
Пришла осень и работы, опять стало еще больше.
Осень, сменила холодная, неуютная зима, а там, опять пришла долгожданная весна.
Все цвело в округе, но, по-видимому, мы жили в каком-то забытом «уголке».
Изредка появлялись немецкие солдаты. Хозяйка не хотела терять рабочую детскую силу, и всегда прятала нас в сарае. Сарай, никого не интересовал, т.к. хозяйка и сама, отдавала им свои продукты, которые тут же, грузили в кузов машины.
Пофыркивая, машина надолго исчезала из нашей округи. Поворчав, хозяйка, принималась руководить нами.
Так проходил и следующий день. А за ним следовал другой день. Крепко пригревало солнце.
Наступило долгожданное лето. Настроение у нас было хорошее, т.к. мы могли кушать фрукты, которые падали с деревьев. Иногда в открытую, мы брали и ели морковку, свеклу. Даже лук, который запрещали «дергать», мы поедали с большим удовольствием.
Антон, вечером, всегда набирал в карманы что-нибудь погрызть. Он умудрялся, даже утащить у хозяйки плитку шоколада, приговаривая:
- У нее, ее полно! Хоть попробовать! Ешьте, она не заметит.
Свежий хлеб, нам тоже не доставался, но вот Антон, тот припрятывал кусочки под сеном, которые мы поедали по ночам.
Ленивая хозяйка, только и могла, что покричать на нас, или погрозить кулаком. Она постоянно сидела на кресле, в доме, т.к. жара не нравилась ее.
Она редко выходила на двор, а если выходила, то сидела под деревом в тенечке.
Миновала и середина жаркого лета. Мы отработали день. Нам дали похлебки, которую с жадностью съели, и пошли к себе в сарай.
Сарай, Антон чуть утеплил, и стены его, были завешены старыми деревенскими ковриками.
А так как, щелей не было, то мы и не видели, когда хозяйка могла к нам приблизиться.
Хотя это, было еще, маловероятно…
Она смотрела на нас безразлично. Но знала, что всю работу, мы делаем за нее, и чтобы не избаловать нас, она, по – прежнему, покрикивала на нас и не забывала, подгонять нас во время работы.
Но наступил наш долгожданный вечер.
-Сколько мы будем здесь батрачить!- выпалил вдруг Антон.
-Мы уже стали привыкать к чужой тетке! Мы исполняем все ее прихоти! Мы молчим и думаем о побеге целый год! Мне противно все! Если вы желаете остаться у нее навсегда, то это ваше решение,- выпалил внезапно Антон. И вообще, я просто устал от всего чужого!
Даже разговаривать мы не можем! Нам не удается поговорить ни днем, ни ночью!
-А война, эта, она когда-нибудь закончиться? – тихо прошептала я.
Вдруг, Антон, как будто очнулся…
– Ой девки, правда, я очень хочу сбежать, но вас, я не могу бросить!
Да и Славка….
-Вот, бы, он раз и вырос….
-Вот, тогда, мы бы бежали без остановки….
Дом, то – далеко, сколько мы пронесем Славку, если будет такая необходимость?
Он, ведь, тяжелый! Я сдохну – не донесу! А потом, если нас поймают?
Жить и долго жить в лагере! Нет, что-то не хочется, сделать большую ошибку!
Ты Антон один, а у меня брат малой, и сестра, вдруг устанет - она не пойдет, я ее знаю!
Упорно доказывала я.
-Мы были бы далеко сейчас! Мечтать хорошо! Я так привязался к вам, что бросить вас здесь, я уже не смогу,- вздохнул он.
Мы замолчали. Стало еще обиднее и тоскливее.
-Тихо! Не дай бог, нас услышат, тогда, нам не миновать немецкого лагеря!- оборвал Антон.
Соня испугалась.
-Давайте спать, а то нас могут подслушать!
Нам выжить нужно! – очень тихо добавила она.
Я вас люблю, и я боюсь потерять вас! Я и тетки боюсь и ее деда…
-Спим! Завтра будет хороший день, - вдруг сказала Соня.
Мы затихли. А через некоторое время, мы крепко спали.
На утро, мы как обычно, были распределены по хозяйским делам. С утра, тетка громко кричала на нас – торопила, крики ее не прекращались. Она ругала нас по каждому поводу.
Мы косились на нее, ничего не понимая. Хотя стояла жара, тетка сидела в кресле во дворе. Мы и сами, бегали по двору быстро, старались исчезнуть, хоть где, лишь бы не слышать ее голос.
Ближе к вечеру, мы услышали взрывы. Они раздавались из далека. Над нашим домом,
стали летать самолеты. Мы отчетливо видели красные звезды.