Где-то струна рыдала, незримая и далёкая:
Чья-то душа страдала, ранимая и одинокая.
А ветер подхватывал звуки и гнал по пустым закоулкам,
По неосвещённым улицам и вымершим переулкам.
И, как дождевые капли, стучались в окна те звуки.
Когда отворяли им створки, доверчиво падали в руки.
Страстной молитвой звучала мелодия в тёмной ночи.
Ко всем одиноким душам она находила ключи.
27.02.1996, Париж