Солиден он был для неё и крут
И видел, наверное, в ней мечту.
Она мечтала о нежности рук,
Котёнком прижаться слепым к нему.
А он в ней заботу искал и штиль
И, струны не трогая, засыпал.
Желал в её образе видеть быль,
Которую с возрастом забывал.
А море и звёзды, что ей дарил,
Кровавый от бабки его гранат
Никак не гасили в ней страстный пыл,
Которому впрочем он был не рад.
Она же по жизни неслась как лань,
И всё ей давалось весьма легко.
Спускала служебный его оклад,
На книги и танцы, «Вдову Клюко».
Любила и море - волну и штиль.
Любила и звёзды - рассвет, закат.
И был её в том несравненный стиль,
Но только не нравился ей гранат.
Своими дорогами шли они.
И спали ночами, а днём - бегом
Срывались раздельно на край земли:
Он - думать о ней, она - о своём.
И так бы истории быть да быть.
Родили б двоих - и сына, и дочь.
Да только хотелось ей петь и жить,
И птицей взяла её эта ночь.
А сотни бездушных чужих окон,
Быть может, от зависти иль с добром,
Последний узрели ее поклон
Над многоэтажным немым двором.
...Искал ее? Нет. Ему не понять.
Внизу не Душа лежала пластом -
Она танцевала... Всегда... Опять.
И боготворила свой новый дом.