***

и вот тебе даже сказать уже нечего. и где я? а я вдоль и мимо, в тисках, черте и яме. я хочу говорить нечеловеческим диалектом. ибо рвется во мне боль всех погибающих во имя глупости и самолюбия. но в каждой драме всегда есть конец, и потом ты будешь молчать и слушать, слушать и молчать. это не просьба! приказ!

ты глупец, если решил, что мне нужен жизненный опыт. лижет в висках - это новое чувство, это пронизанный холодом Бухенвальд. вдоль позвоночника змеем движется в мою голову страх. но когда наружу рвется лава отточенной рефлексии, я должна быть лучшей, я должна быть первой (хоть тресни). может когда-нибудь и обо мне сложат песни, как скальд о своем герое во время их битв. и тогда это будем уже не мы. не совсем мы.

мне не нужно твое одобрение,
мне не нужно ставить жирную точку.
мне не нужен ты, если не слышишь моих молитв.

я хочу говорить.
я хочу говорить пока не покажут, казня, красную карточку,
пока не завяжут глаза и не выкинут слов моих нить.

я хочу говорить.

почему же ты слышишь только - "спаси меня" и медленно дышишь.