Все тот же вечер,
из воспоминаний сплетает петлю.
Все тот же ветер,
на ратуше бьется в стекла,
глядящие треснувшим глазом
на то, как безлюд-
ных улиц душа от дождя промокла.
Тысячеглазый голубь
стыдится ветхости крыш.
Над ними - потоки неба
в поисках берегов.
Из неприкрывшихся окон
доносится еле слыш-
но, ползущая по паркету
дрожь от твоих шагов.
Испуганный лист бумаги,
вцепившийся в край стола,
вещает urbi et orbi
о важности тишины.
О звуках,
загнанных в угол
глазами, тире, ствола -
ми, и несогласности гласных
в " миловать", и "казнить".