Покидая Моисея
Напоследок Бог сказал:
-,,Что Бог есть!- уже евреям,
Я как, вроде, доказал -
Станут чтить меня отныне...
Что касается тебя -
Буду завтра на вершине
Ждать не позже полудня.
Я хотел сказать в начале,
Да за пивом позабыл,
Вытеши к утру скрижали
Взамен тех, что ты разбил:
Начертаю вновь основу
Заповедей всех своих -
Это станет Божьим Словом
Для тебя и остальных.
Приходи один на гору,
Обойдешься и без слуг,
А другие же, покорно,
Сидя дома тебя ждут.
Если вдруг к горе скотина
Или люд какой придет,
В сей же час свою кончину
У подножия найдет".
Моисей точил скрижали
Вплоть до самого утра,
Камни громко скрежетали
Аж пугалась детвора,
Все же сделал, из гранита,
Полирнул по сторонам,
Чтобы Бог там ,,победитом"
Волю дал своим Словам.
Собираясь, на дорожку.
Моисей перекусил,
Взял с собой баранью ножку,
Но, подумав, отложил:
Неудобно будет как-то
Втихомолку ее жрать,
А вот Божьего коварства
С нею можно ожидать.
Бог, он, как бы терпеливый,
Милосердный, так сказать,
Но бывает и спесивый,
Что пером не описать:
Если что не слава Богу -
Враз начнет он в вас метать
Громы, молнии...по много...
Даже может покарать.
Запыхавшись от дороги,
Все боявши запоздать,
Моисей предстал пред Богом,
Чтоб судьбу свою пытать,
Бог же, новых измышлений
Не надумал рассказать,
Видно знал, что - повторенье
Знаний всех родная мать.
(Честно должен вам признаться,
Я не Бог, чтоб повторять -
В главах ,,дюжина", тринадцать,
Можно это прочитать,
А запомнить эти главы
Вообще бы было - класс!-
Так как Бог, себе во славу,
Вспомнит их еще не раз.)
Про свою баранью ножку
Часто думал Моисей,
Так как он каноны Божьи
Слушал целых сорок дней:
Без воды, без пива даже,
Что уж баять про еду -
Ожидал Господней лажи,
А опять попал в беду.
Но от этих наставлений,
Правда, в самом уж конце,
Появилось просветленье
В Моисеевом лице
И когда сошел под гору
Из последних своих сил -
Он сиял червонцем новым,
Аж глаза людЯм слепил.
Дабы впредь уже евреев
Своим видом не пугать,
Приходилось Моисею
Лик под тряпочкой скрывать,
Ибо он стал Просветленный
Самый-самый из людей
И снимал лишь в отдаленной
Тайной скинии своей.