Знаком мне звон столового прибора,
вкус, принесенный ветром из Бордо.
У каждого вина есть цвет и норов,
характер и заветное клеймо.
Шампанскому всегда в бутылках тесно,
оно в стекле томится взаперти.
Мне так хотелось бросить взгляд на Сену,
коснуться баррикад и либерти.
Где шлейф парфюма брошен на картины,
где тюбик мял экспрессионист
Букет дождя он прятал за витрину,
на серый холст ронял со светом кисть.
Знакомый звон столового прибора
не слышен в стенах маленьких кафе.
Мир вспомнил колокол парижского собора
не вовремя молчащий в черной мгле.
Всё это в прошлом. Площади пустые,
на тихих улицах невидимый теракт,
и занавеси плотные, густые
выводят черносписочный трактат.
Из переписки со Светланой Водолей