Я заблудился в себе.
Думаю, что живу,
Когда сушит листвой
Ветер мою слюну.
На перекрёстке дорог
Мерно дышит рогоз,
Подливающий в рог
Вместо вина кровь из слёз.
Я не выпью до дна.
Невозможностью пьян
Уже час я гляжу на
Разбитый стакан.
Отражает огонь
Одинокой свечи
Остротой своей скол
Стакана. Молчи!
Потому что молчать
Есть надёжней всего.
Неспособность вкушать,
Смаковать тень воров,
Что украли мой дом,
Что украли мой сон.
Или стоп... Ведь я сам
Всё поставил на кон...
Нет! Не страдаю от снов.
И мигрень — не беда.
Я страдаю от слов,
Что не скажу никогда.
В чувствах своих открыт:
Мне с детства не был привит
Ни страх изъяснений в любви,
Ни простой алфавит.
Но тем не менее я
Вижу в прикрытости глаз
Твой неприцеленный взгляд,
Убивающий враз.
Пьяный бред не прошёл.
Безысходность не спит.
Вспоминаю... не так уж давно
Был стакан мой разбит.
Откололася часть,
Обнажила на треть
Скол стакана — под стать
Ему резать и жечь.
Этот блеск.
Керамический блеск.
Ты похож на меня.
Мимо буйных и пёстрых торжеств
Ты проходишь, смеясь.
Мы не местные оба
В этом слишком богатом краю,
Где родные трущобы
Я родимыми не признаю.
Я — стакановый крест.
Я — стакановый сок.
За невкусную смерть
Получаю от страха в висок.
А в прорехи мои
Дышит гарью дремучей костёр.
Дровосек рядом с ним
Злой ухмылкою точит топор.
Я не чувствую ног.
Подо мной хрупкий ствол.
Два удара... и вот
Я посажен на кол.
В широте моих чувств
Утонула свеча.
Не приятен мне вкус
Темноты. Сгоряча
Я швырнул на холодную плитку
стакан!
Если бить, так уж бить...
Опустел в голове океан.
Не осталось вещей:
Только дно и осколки на дне.
Ничего нет цельней,
Чем разбитый стакан в глубине.