В свои двадцать Мара была хиппово прикинута в состоящую из заплат, прошитую кожаными шнурочками коричневую юбочку ниже колена, в серую с разноцветными вставками шерстяную кофту с широким вырезом. Задевали о Марину шею, болтаясь туда и сюда, длинные сложносоставные серьги. Мара выучилась летящей походке на высоких каблуках. То ли младший брат Дэн следовал примеру порвавшей с детским прошлым Мары - покупал себе сверхвозможные косухи с нашитыми на них килограммами металла, обзавёлся серьгой в ухе. То ли Мара обезьянничала с устраивающего свою жизнь по-новому Дэна.
В институте Мара познакомилась с хиппи; и вскоре после того ушла к этим хиппи жить. Там хозяйка дома, двадцатилетняя полная, важная Сусанна тоже, как Мара, ходила вся в заплатках. Там гитары бренчали до утра; и ещё одна пришлая жилица в квартире хиппи,, Рената, с этим своим музыкальным образованием (Ренате двадцать пять было к тому моменту), пела под гитару высоким голосом, верно беря ноты:
А я не верю, ни во что не верю,
Ни во что не верю, я просто знаю:
Солнце горит во мне, солнце горит во мне,
Горит во мне солнце.
Рената была высокая, тонкокостная, породистая, с недлинным хвостиком не очень тёмных волос (по праздникам она эти волосы распускала, делая себе завивку и укладку). По праздникам извлекались откуда-то кольца, серьги, цепочки с кулонами, всё это Ренатою навешивалось на себя.
- И вот тут он меня спрашивает, - скептически-смешливо рассказывала Рената около полуночи, в один из бесконечных этих праздников. При полном своём параде - отглаженные светлые джинсы, кофта, цепочки с кулончиками, завивка из парикмахерской, Рената облокотилась о шаткий, липкий хозяйский кухонный стол. - И вот тут он меня спрашивает: "Вы что-нибудь имеете против детей?" - Рената состроила рожу. - Я так в сумочке покопалась. покопалась, и отвечаю: "На данный момент ничего".
-Я ещё так в сумочке покопалась... - Прыснула снова Рената.
Мара как-то скопила денег и подарила Ренате симпатичный браслетик на лодыжку.
Рената, вообще-то, была просто Наташа, но в хипповской тусовке все называли друг друга по прозвищам. И на Вы.
-Как мне нравится Ваша комната! - Восхищённо всплеснула своими полными колец, наманикюренными руками Мара, впервые оказавшись в гостях у Сусанны.
-Да, Вы знаете, мне тоже нравится, - согласилась Сусанна, скептически покосившись на экзальтированный Марин жест.
Мебели в комнате Сусанны было уже лет сто, вся она рассыпалась и разваливалась. На протянутой под потолком леске "для общей красоты" висели пустые банки из-под Кока-Колы. Розетка над Сусанниной кроватью была выворочена из стены и болталась на проводе; выше над кроватью обосновалась группка иконок. Присутствовал также рабочий стол с компьютером. На стене висел громадный плакат, изображающий синие ноги трупа с номерком-биркой на них - специфический медицинский юмор отца Сусанны Сержа. Сусанна была студентка Философского Института. Объёмистый, солидный, с аккуратной бородкою Серж был врач.
Переехав жить в хипповскую квартиру, Мара переоделась в полупрозрачные безразмерные индийские юбки, которыми хозяева снабжали всех желающих. В этих юбках, выглядящих точно как бы завернуться в старую линялую занавеску (в одну из занавесок в квартире Сусанны) - в этих юбках Мара ходила в институт; в этих юбках пошла и на очередную встречу школьных друзей. С острым удовлетворением, встретившись со своей старой школьной любовью на платформе метро, Мара увидела, как парень округлил глаза и отпрянул от Мариной юбки-занавески. "Так тебе и надо", - подумала Мара, адресуясь не то к парню, не то вообще ко всему своему школьному прошлому. - "Так тебе и надо".
Всплывали иногда картинки-состояния этого прошлого... Вот. например, Мара, долговязая, прыщавая, в плохо сидящей одежде... Это было ещё до встречи с описанным парнем, в одиннадцать Мариных лет, в которые Мара ощущала себя особенно погано и уродливо... Насмотревшись ночных кошмаров, утомившись школьными попытками казаться окружающим нормальным умственно здоровым человеком, Мара брела из школы домой, мешок со сменкой волочила за собой по снегу, ранцем била себя по ноге... Шла без мысли, в вязком каком-то, гнусном состоянии. Увидела перед собой на снегу очистки семечек. Стояла, на них смотрела. Потом зачем-то присела на корточки, и принялась их есть.
22-03-2020